«Христиане, однако, не могут согласиться с такой точкой зрения, потому что они. тают. что человеческая душа била создана но подобию Божьему, и для них кажется невозможным, чтобы натура, облаченная в божественный облик, вдруг разом потеряла все свои (первоначальные) признаки, приобретя другие черты, насколько я знаю. неразумных животных
(«Против Цельса». книга IV).
Доктрина Оригена о предсуществовании, наряду со многими его учениями, явилась причиной ожесточённых дебатов в Церкви в IV, V, VI веках, и Ориген, точнее его идеи были осуждены Соборами в 400 и 403 годах. Поместный Константинопольский собор в 543 году и второй Константинопольский Вселенский собор в 553 году, выдвинули 15 анафематизмов против Оригена, ни один из которых не касался реинкарнации, но в первом говорилось так:
«Если кто-либо заявляет о некоем мифическом предсуществовании души и утверждает, как следствие из этого, возвращение всех вещей и первоначальное состояние (апокатастасис) — анафема тому!
(«Никейские и постникейские отцы церкви», Серия 2, том XIV).
Считается также, и об этом пишет все тот же Лесли Вэтерхэд, что представления о реинкарнации придерживалась иудейская секта ессеев. Он пишет, что Иосиф Флавий ссылается на этот факт как на общеизвестный. Л. Вэтерхэд имеет в виду «Иудейскую войну» Иосифа Флавия (книга 2, главы 8-14). Там сообщается, что согласно воззрениям ессеев души хороших людей переселяются в другие тела, а души злых обречены на вечное наказание. Однако здесь переселение в другие тела вовсе не означает перевоплощения, то есть рождения на земле в облике младенца. Скорее всего, Иосиф имел в виду воскресение и облачение души в новое, духовное, тело. Эта же мысль отчетливо прослеживается в иудейских апокалиптических писаниях (см. Д. С. Рассел «Метод и основная мысль иудейских апокалиптических писаний»)[20].
Слишком часто реинкарнисты предвзято утверждают, что теория реинкарнации была первоначальным верованием иудеев, ессеев и христиан. Но история свидетельствует против этой точки зрения. Реинкарнистам следует быть осторожнее и стараться избегать переписывания истории в угоду своим предубеждениям.