Именно сюда направился Кардинал, а за ним последовал Купцов и двое телохранителей, конвоирующих Свиридова. Адриан шел с таким беззаботным видом, словно направился куда-нибудь в тир стрелять по мишеням, а не ставить какие-то эксперименты на живых людях.
На проходной сидел охранник, который, увидев небрежный жест Панича, отвернулся и уткнулся взглядом в поверхность стола, на которой наличествовал журнал, изобилующий изображениями голых силиконовых дам.
Они поднялись на седьмой этаж, и в лифте Купцов снова недоуменно спросил:
– Куда мы, Адриан?
– Тебя это никоим боком не касается, – холодно ответил Кардинал. – Основной разговор будет вот с этим молодым человеком. – И он небрежно кивнул в сторону бледного, но спокойного Свиридова.
– Спать хочется, – глубокомысленно заметил Купцов и в подтверждение своих слов зевнул. – Всю ночь мечемся, как загнанные хорьки. Уже четвертый час, е-мое.
– Ничего, – не глядя на него, сказал Кардинал, – тебе недолго осталось.
Свиридову эта последняя фраза показалась довольно зловещей…
Они вышли из лифта и пошли по длинному темному коридору, который показался бесконечным, по всей видимости, не только одному Свиридову. Наконец повернули налево, и в конце коридора показался свет.
– Ну что, – сказал Кардинал, не оборачиваясь, – вот мы и пришли. Эй, Склифосовский, ты тут?
Произнося эти слова, он широко распахнул неплотно прикрытую дверь, через которую и просачивалась полоска молочно-белого слепящего света.
– Я здесь, Андрей Григорьевич.
Человек, появившийся на оклик Кардинала, бесспорно, не носил фамилию Склифосовский, но столь же бесспорным следует признать его несомненную принадлежность к искусству медицины. Он был невысок ростом, с реденькой полуседой бороденкой и в очках в изящной дорогой оправе.
– Это случайно не вы давали интервью корреспонденту РТР, в котором утверждали, что делали последнюю пластическую операцию Кардиналу, то есть мне? – с нахальным видом спросил Свиридов.
– Как же, именно он, – засмеялся Панин. – Ну как, Владимир Антонович, он был убедителен?
– Более чем.
– Других не держим, – картинно заявил тот. – Ну что, Александр Егорович, вы все подготовили, как я просил?
– Конечно. Но не забудьте, Андрей Григорьевич, что я говорил: у нас нет надлежащего оборудования, а у меня мало подобного опыта. Так что…
– Не журись, эскулап, – перебил его Адриан, – тебя никто не просит воссоздавать Аполлона Бельведерского во плоти. – Произнося имя древнегреческого бога, он усмехнулся: наверно, вспомнил профессора Бланка. – Тем более что тебе только бутафорию навести, все равно в расход…
