– Материалы на меня и Фокина собирал Кардинал, – пробормотал Свиридов. – А может, он знал все с самого начала… Скорее всего, так оно и есть.
Панин внимательно посмотрел на Владимира.
– Ты в самом деле участвовал в сверхсекретной операции в Чечне?
– Ты же с таким апломбом утверждал это на допросе…
– Я делал и говорил то, что мне приказывали, – медленно проговорил Панин. – А это правда, что ты и Фокин имеете отношение к ликвидации генерала Дудаева?
Владимир молчал.
* * *
…Свиридов даже наедине с собой предпочитал не отвечать на этот вопрос определенно: да или нет.
…Их снабдили новейшей военной техникой и забросили в горы, где они провели пять недель на грани существования. Их – это капитанов ГРУ Владимира Свиридова и Альберта Чекменева, старших лейтенантов ГРУ Алексея Виноградова, Афанасия Фокина и Руслана Окрошевского. Все – бывшие государственные киллеры спецотдела «Капелла». Впервые, наверное, Владимир понял, как чувствовали себя партизаны в Великую Отечественную в глубоком тылу у гитлеровцев…
Он помнит, как надолго получил почти физическое отвращение к женщинам – после того как воочию увидел белокурых прибалтийских снайперш-наемниц, которые, смеясь, стреляли по «яйцам русских щенков». Свиридов знал литовский язык и понял эту фразу, а один из его напарников, Леша Виноградов, вероятно, знал его еще лучше, потому что услышал что-то совершенно дикое, и дрогнула его ороговевшая от равнодушия к человеческой крови и чести душа.
Прибалтийки не успели даже пискнуть. И с тех пор он не мог до конца простить весь прекрасный пол за то, что среди них, женщин, встречаются вот такие.
Он никогда не забудет, что после того как все кончилось, они пробирались к своим – хотя было непонятно, кто в этой войне свой, а кто чужой. Их осталось четверо – Свиридов, Алик Чекменев, Виноградов и Афанасий Фокин. Они прошли через ад, а на выходе оттуда их встретил безусый русский солдат, который принял их за чеченцев и выстрелил из гранатомета.
Конечно, они могли не допустить этого, но даже их тренированное чувство самосохранения не подсказало, что смерть, так упорно обходившая их стороной, нежданно-негаданно выскользнула из рук неопытного русского мальчика, их брата по крови, который, быть может, впервые взял в руки оружие, чтобы эту кровь пролить.
Чекменева тогда разорвало в клочья, Виноградова тяжело ранило, а сам он, Владимир Свиридов, оказался в госпитале с черепно-мозговой травмой и частичной потерей памяти. Он выжил, но его поспешно комиссовали – то ли потому, что он в самом деле был больше непригоден к службе в элитных спецслужбах, то ли сочли его миссию выполненной и поспешили сплавить на «гражданку»…
