– Купцов, попробуй с ним спарринг, – кивнул на Фокина вице-мэр.
Купцов отдал рацию одному из своих подчиненных и четко шагнул в сторону Фокина, приняв боевую стойку. Отец Велимир коротко передернул атлетическими плечами и двинулся к нему навстречу.
– Афоня, ты полегче с капитаном, – не удержался от саркастического замечания Свиридов, – все-таки ценный сотрудник, а ты человек увлекающийся.
Купцов выбросил вперед руку, намереваясь применить прием с захватом. Это ему удалось, и последующее было малоразличимо даже для тренированного глаза: в воздухе мелькнули два тела – одно в зеленом, другое в черной джинсе, – переплетенные руки – и все потонуло в облаке пыли, вспорхнувшей с серого асфальта после того, как Купцов и Фокин рухнули на него. Конечной стадией короткой, как взблеск кинжала, схватки стала крепко прижатая к земле небритая щека Фокина с завернутой за спину рукой, и его полупридушенный вопль:
– Вспомнил!
Козенко разочарованно вздохнул и махнул рукой. Потом перевел недоуменный взгляд на Панина, и тот медленно, с длинной иронической улыбкой, покачал головой.
– Чего вспомнил? – спросил Свиридов среди общего молчания, нарушаемого глубоким дыханием капитана Купцова – вероятно, ему было нелегко удерживать Фокина в зафиксированном положении.
Несмотря на потуги Купцова, Фокин приподнял голову, оторвал щеку от грязного асфальта и раздельно, хоть и довольно сумбурно, выдавил:
– Вспомнил, где я видел этого милого человека…
С последним словом капитан Купцов взлетел в воздух, словно подкинутый могучей пружиной и, перекувырнувшись, мягко шмякнулся спиной о землю. Возможно, он тут же сориентировался бы и поддержал поставленный на карту профессиональный престиж, если бы не одно «но». Этим «но» оказалась огромная туша отца Велимира, которая с непостижимой быстротой поменяла дислокацию и придавила спецназовца так основательно, что малейших шансов на то, чтобы вывернуться, как только что сделал сам Фокин, у того не было.
– Вспомнил, – повторил Фокин, не выпуская Купцова из своих медвежьих тисков, – я его видел в каком-то кабаке… да, в «Менестреле» на прошлой неделе, где он, грешным делом, поцарапал мне щеку и ушиб руку.
– А ты ему? – машинально спросил оторопевший от быстрой смены событий Козенко.
– Я ему? – Отец Велимир потер лоб. – Я ему, кажется… не знаю, он упал куда-то в угол, и я его больше не видел. А вот с ним были еще два парня… здоррровые, скажу я вам!.. Одному я, кажется, сломал руку, а другого просто в коматоз…
