– Ну нетушки! – восторженно заорал Цвиг. – Все-таки она самозванка! Настоящая Белоснежка жила в свое время у коблинай, а вовсе не у цвергов!
– Но у вас общие корни! Я решила обойти все родственные народы, – выкрутилась я.
– А вначале ты вообще говорила, что жила у гномов! – обличительно ткнул в меня пальцем Цвиг.
– В небесной канцелярии все народы ниже метра шестьдесят ростом называют гномами! – парировала я.
Зал зароптал. Мой оппонент обиженно захлебнулся:
– Но… но… но независимо от миссионерской деятельности факт безвизового перехода границ остается! Уголовный кодекс цвергов не предусматривает поблажек ни для кого!
Судьи закивали. Буквоеды!
– В данном случае разрешение было дано высшими инстанциями.
– Это какие же инстанции выше Верховного суда цвергов? – удивился главный судья.
Я пошла ва-банк:
– Это небесная канцелярия. Сам Бог!
Да простит мне Бог такое самоуправство. Но дело-то идет о моей жизни, поэтому, думаю, он не будет против.
– Тогда покажи нам разрешение в письменном виде! – лукаво прищурился Цвиг.
– Неневеста Кящеева
– Оно в устном виде! И не тыкай посланнице Божьей! – Мой голос пронесся по залу в полной тишине и даже, отлетев от дальних стенок, вызвал эхо. Получилось внушительно.
Ну думайте теперь, как проверить устное распоряжение Бога.
Суд снова удалился на совещание. Все опять зашушукались. Мой оппонент нервно тер сапфиры на повязке, пытаясь придумать еще какие-нибудь обвинения. Но теперь все доводы были бы уже не против меня, а против Творца. Поэтому он не решился продолжить.
Судьи вернулись после короткого совещания и объявили решение:
– С Белоснежки снимаются все обвинения. Но в связи с тем, что цверги в миссионерах не нуждаются, постановляется ее накормить, приодеть, снабдить провизией и выпроводить за границы государства.
Ура! Мне удалось выиграть этот процесс ценою в жизнь!
Да, кстати…
– Многоуважаемые судьи, я рада, что вы вняли гласу Божьему и голосу рассудка, и прошу вас также вернуть моего спутника, этого неудачника-шутника, которого Бог приставил мне в роли телохранителя.
Судьи переглянулись и кивнули.
Я довольно потерла руки. Дело сделано!
Спустя некоторое время – у цвергов все делается быстро – мы с Кащеем уже обедали в небольшой трапезной вместе с судьями. Им было очень интересно расспросить нас о жизни «наверху». Так что пришлось включать фантазию на полную.
Бессмертный был без малейшего понятия, о чем я наплела в суде, поэтому мне неоднократно пришлось наступать ему на ногу и отвечать за двоих. Он быстро смекнул, что к чему, набил рот едой и, когда к нему обращались, только мычал и непонятно жестикулировал. В итоге он наелся под завязку и к концу обеда уже врубился в ситуацию. Тогда он в свою очередь стал мне подыгрывать, давая возможность что-то пожевать. Я так и не поняла, что мы ели, что пили, но после столь долгого воздержания мне всё показалось ужасно вкусным. Когда вопросы исчерпались, а цверги изрядно наелись и напились, они стали рассказывать нам о своей жизни.
