— Не Герасим я, Герман.
— Герасим, потому что утопиться хотел.
— Герасим собачку утопил. А с моста сигать студент хотел. А я — Герман.
— Геринг?
— Я те чо, еврей? У меня батя стопроцентный мордвин!
— Ладно, ариец, помогай! Студент, хватай его за ремень.
Корсакова подняли на ноги, он открыл глаза. В лицо ему участливо заглядывал Примак.
— Ну, ты дал! Игорек, так не договаривались. Вечер в самом разгаре, а ты — в аут! Не пойдет. Вот Гермоген, — Леня указал на мужичка, — знает дыру…
— Герман я! — обиженно простонал мужичок.
— Какая разница? — искренне удивился Леня. — Короче, решили мы проблему. Нормальные герои всегда идут в обход. Двинули, други! Мне нужно срочно потолковать с товарищами из ЦК.
Через дыру в ограде возле самой реки они проникли к поверженным вождям и с комфортом устроились в беседке. Леонид разложил на столе закуску и праздник продолжился.
* * *
Несостоявшийся утопленник Константин еще два раза бегал за водкой, которая уже потеряла всякий вкус и пилась легко, словно ключевая вода.
Сидели хорошо, дружно и мирно. Спившийся пролетарий, непризнанный поэт, живой классик и арбатский художник за одним столом могут сойтись только в России. Так уж устроена эта страна и ее люди.
В Америке «господин Кольт» уровнял всех, а «мистер доллар» сделал прилизанно-политкорректными. В России водка сводит всех к общему серому среднестатистическому знаменателю. Пьяненький, он же — вне сословий, чинов и условностей. Он не над жизнью. Он в самом ее центре. В центре миргородской лужи лежит, блаженный и тихий, прижавшись к теплому боку свиньи, под миролюбиво-бдительным взглядом околоточного, тоже, кстати, с утра «под шафэ».
Кем ты был, кем ты станешь, когда протрезвеешь и выберешься из лужи, не суть важно. Главное знать, когда будешь жить чином, должностью и условностями, что всегда есть под рукой средство обрести если не истину, то хотя бы временно блаженство. Три по сто — и твоей измученной душе обеспечена экскурсия в рай. Нет, пьянство русское не болезнь, а дезинфекция души. Проспиртованная душа дольше сохраняется под хмурым небом родины.
Понемногу мутная волна веселья отхлынула, и над кладбище бронзовых истуканов невидимым пологом опустилась умиротворяющая тишина. Настал тот богололепный миг, про которой говорят — «тихий ангел пролетел». Впрочем, есть еще одно определение — «мент помер». Ну, это кому как нравится.
Но пьяный разговор в разнобой сами собой стих. Водка, притравив мозг, добралась до души. И каждый загрустил о своем.
