Влетела Стефи с мокрыми волосами и с феном в руке:
– Привет всем! Ну и теснотища, хотя только один человек прибавился!
Она протиснулась мимо Андреаса на свое обычное место, выдернула вилку тостера из розетки и включила фен. Направляя одной рукой поток горячего воздуха на рассыпавшиеся по плечам русые волосы, она схватила другой поджаренный хлебец и принялась жевать.
– Стефи, не ешь пустой хлеб!
– Я толстею, мамочка. Илмаз говорит, что у меня зад, как у коровы.
– Что-о-о?
Господин Гертнер, сделавший как раз глоток, шумно поперхнулся и со стуком опустил полную чашку на блюдце. В итоге он подавился и закашлялся. В тот же момент рядом оказалась жена и не без удовольствия принялась барабанить ему по спине.
Илмаз почувствовал, как заливается краской, и возразил:
– Ничего подобного я никогда не говорил!
– Не совсем так, – вмешалась с набитым ртом Стефи. – Большинство девиц из нашего класса кажутся ему слишком тощими. Например, Беа и Биргит, наши диско-богини. Они готовы уморить себя голодом до смерти. Блузки и брюки на них болтаются. Илмаз говорит, что такие мощи – пустое место для турка.
Папаша Гертнер вновь ухмыльнулся. Любовно погладил он далеко не тощий зад своей половины.
– Коли так, то я тоже турок.
Илмаз смущенно отвернулся к окну. Подобные речи и прикосновения были у него дома немыслимы. В присутствии детей его отец не позволял себе никаких проявлений нежности.
Должно быть, мать Стефи поняла, что происходит в душе Илмаза, и быстро перевела разговор на другую тему:
– Ну как, узнал твой отец что-нибудь новое? Они действительно собираются закрыть завод?
– Не знаю… – Юноша пожал широкими плечами. – Они ничего не могут понять и все боятся.
Гертнер кивнул:
– Ясное дело. Они будут держать рабочих в неведении, а в конце концов все-таки закроют Меннингхоф. Какая гнусность! Хозяин вкладывает миллион в свою конюшню, а завод бросает псу под хвост. Где же тут социальная ответственность предпринимателя! В лучшем случае за своих рысаков…
Он оглянулся на большие круглые кухонные часы, перегнулся через стол и вытащил вилку фена из розетки.
– Торопись, дочка! Уж коль представился случай отдохнуть от тебя недельку, то постарайся хотя бы не опоздать.
Стефи грохнула фен на стол, точно между банкой с джемом и масленкой, и принялась вылезать из своего угла.
– Прекрасно, папочка. Остается только отослать Анди к бабушке, и квартира в полном вашем распоряжении.
фрау Гертнер потянула девушку к двери:
– Пойдем, я помогу тебе причесаться.
