Китаец гладил Ольгу по голове. Значит, интуиция его не обманула. Ведь он различил в Ольге какую-то ущербность и беззащитность. Он не стал спрашивать ее о том, что она сунула ему в фужер. «Завтра нам с ней идти на этот конкурс, – подумал он, – воздержимся пока от разбирательств». Ольга еще долго рассказывала Китайцу о своей горемычной жизни, о тяжелой маминой болезни, лечение которой требует значительных денежных затрат, о своем шефе.
В числе прочих сведений он узнал, что Роман Сергеевич любил рыбалку, вкусно поесть и много еще самых разных вещей. Она вспоминала и забавные истории, когда, например, в ресторане он не мог нормально управляться с вилкой и ножом. Ведь нож положено держать в правой руке, а вилку – в левой, а так как Роман Сергеевич был левшой, ему приходилось резать мясо, держа нож в левой руке, а вилку – в правой.
Еще некоторое время Китаец побыл рядом с Ольгой, поджидая, пока она более-менее успокоится, потом помог одеться и повез домой, договорившись, что завтра заедет за ней.
Подъезжая к дому, Китаец увидел Лизу, которая выходила со двора. Какого черта она шляется одна в такое позднее время? Он остановил «Массо» рядом с ней и выпрыгнул на мостовую. Лиза тоже заметила его машину и обрадованно махнула ему рукой. Ее пальто-разлетайка встрепенулось, словно расправляемое крыло летучей мыши.
– Привет, Танин, – улыбнулась она.
– Что-нибудь случилось? – на всякий случай спросил он.
– Была у Лариски, а теперь просто гуляю, – остановилась она, глядя на него снизу вверх. – Погода хорошая.
– Не поздновато для прогулок? Садись, я отвезу тебя домой.
Он услышал, как на мостовой крошатся кусочки льда, и обернулся. По дороге, в нескольких десятках метров от них, двигался автомобиль с потушенными фарами и габаритными огнями. Ехал он, на удивление, медленно, и это еще больше насторожило Китайца. Когда же машина (а это была «девяносто девятая» модель «Жигулей») почти поравнялась с ними, он увидел, что у нее опущено заднее стекло, что было совсем не по погоде. Он сделал вид, что не обращает на «девятку» никакого внимания, а сам краем глаза продолжал наблюдать.
– Стой на месте и не шевелись, – сказал он Лизе.
Та удивленно посмотрела на него. Когда же Китаец толкнул ее в грязный смерзшийся снег, она вообще перестала что-либо соображать. Она почувствовала только, что сильное тело Китайца накрывает ее, и услышала, как разрывает ночную тишину длинная автоматная очередь. Затем взвыл двигатель, и «девятка» резко увеличила скорость. Лиза ударилась при падении бедром, но сразу же забыла об этом и вцепилась руками в куртку шефа.
