– Отпусти его.
Видимо, удар дверью оказался не слишком удачным. Вернее, не слишком удачным для Китайца. Вместе с Диманом он резко повернулся в сторону двери, откуда услышал голос, и встретился глазами с Коршуновым, начальником службы безопасности «Тарасовспирта». Наверное, нервы того были на пределе, потому что он нажал на курок пистолета.
Китаец услышал сухой щелчок и одновременно, если не раньше, противный чавкающий звук и толчок. Пуля, пройдя через ствол пистолета с глушителем, врезалась в тело Димана, раздробила грудину, как масло пронзила сердце и застряла в позвоночнике. Это спасло Китайцу жизнь.
Коршунов успел выпустить еще три пули, две из которых застряли в Димане, а одна просвистела рядом с головой Китайца и врезалась в стену. К этому времени Китаец выхватил из ослабевшей руки Димана его пистолет, направил на Коршунова и выстрелил. Один раз. В голове Олега Петровича образовалась лишняя дырочка, после чего он свалился на пол, продолжая сжимать в руке оружие.
Опустив на пол бесчувственное тело Димана, Китаец сел за стол и потянулся к телефону. Под столом что-то зашевелилось.
– Погоди немного, – сказал он, наклонившись к Таракану.
Он набрал номер конторы Бухмана и, представившись секретарше, попросил Игоря к телефону.
– Привет, мамуся, – весело пророкотал Бухман. – Что, опять убийство? Или нужно денег?
– Ты не поверишь, Игорь, – невозмутимо сказал Танин, – меня пытались убить.
– Насколько я могу судить по твоему бодрому голосу – неудачно.
– Без шуток, Игорь, – вздохнул Китаец. – Приезжай, я в конторе. Здесь у меня два трупа и один полуживой Таракан.
– Мамуся, – с нарочитой назидательностью произнес Бухман, все еще думая, что его друг шутит, – ты обратился не по адресу. Тараканами у нас занимается санэпидстанция.
– Сейчас мне придется вызвать «контору», так что не задерживайся.
– Ты в порядке? – Бухман наконец понял, что Танин говорит серьезно.
– Пока – да, – усмехнулся Китаец, – в остальном – все будет зависеть от тебя.
– Я уже еду, мамуся.
– Давай.
Китаец положил трубку и достал сигареты. Потом вспомнил про Таракана и положил сигареты на стол. Он вытащил Таракана и с трудом усадил его на диван. Тот не пытался сопротивляться, да у него и не было для этого ни сил, ни желания. Он только с ужасом переводил глаза с Димана на Китайца и безмолвно открывал рот, пытаясь что-то сказать.
– Даже и не думай об этом, – снисходительно улыбнулся Китаец. – Говорить ты сможешь самое раннее через неделю. Ты меня понимаешь?
