– Интересно, где вы такого нашли? В наше время сильных и смелых мужчин, да еще и полных нерастраченной любви почти не осталось, – совершенно искренне посетовала Зося, но Веня кинул на нее такой осуждающий взгляд, что она тут же смутилась и замолчала.
– Где нашла? – переспросила Залипхина. – Как это ни странно, здесь же и нашла. Теперь он мой на веки вечные. Он будет моим пленником, моим рабом и повелителем. А я буду ему верна до конца своих дней, вот, – она с вызовом посмотрела на ребят. – А теперь мне пора.
– Стойте, стойте, – остановил ее ничего не понимающий Веня. – А если мы вас к начальству отведем? – пригрозил он.
– Отводите, – нисколько не испугалась Домна Мартеновна. – Я все равно вашего начальства не боюсь. А если захочу, то они все у меня под каблуком будут, – добавила она, развернулась и с гордым видом направилась к воротам.
– Вот это да! – пораженно выдохнул Веня, оправившись от первоначального шока. – Я всегда знал, что у Залипхиной с головой плохо, но чтобы до такой степени!
– А мне ее жалко, – сочувственно вздохнула Зося. – Просто ее никто никогда не любил. Я бы, наверное, тоже с ума от такого сошла.
– Ну, тебе это никак не грозит, – улыбнулся Вениамин.
– Правда? – не поверила девушка, поднимая на парня полные надежды глаза.
И тут произошло то, что обычно и происходит в жизни: встретились сначала их взгляды, потом переплелись руки, ну а потом друг друга нашли и губы. Для этих двоих окружающий мир на какое-то время перестал существовать.
Курсанты из группы Мочилова вернулись в свою в комнату, находясь в самом отвратительном настроении. Каждый из них думал над тем, куда мог подеваться их руководитель, а главное, кто мог покуситься на его свободу или жизнь. Федя продолжал себя ругать за неосмотрительность, проявленную вчерашним вечером, близнецы Утконесовы предлагали возможные кандидатуры на роль преступников из ближайшего окружения Мочилова.
Леха Пешкодралов, вспомнив о жене Глеба Ефимовича, впал в философские размышления о коварности и неверности таинственной женской души. Дирол же думал о том, куда мог подеваться Веня Кулапудов, ведь он всех строго-настрого предупредил, чтобы явились вовремя на отчет к Ворохватову, а сам не пришел, что Саньке казалось очень странным.
Беспокойство Зубоскалина за Веню еще больше усилилось и передалось всем остальным курсантам, когда в их комнате на столе обнаружилась записка следующего содержания: «Я на задании, к отбою не ждите. Веня».
