– Тебе хорошо, - вздохнул я. - Ты им нравишься. Тебе даже говорить с ними не надо.
Что правда, то правда: Вику достаточно было лихо ухмыльнуться, и любая девчонка в комнате была его.
– Да иди ты. С ними просто надо разговаривать.
Когда я целовался с подружками сестры, я с ними не разговаривал. Они приходили к сестре, потом она куда-то выходила, они случайно оказывались рядом, и все получалось как-то само собой. Не помню, чтобы мы разговаривали. Я не знал, о чем говорить с девушками. Это я и пытался объяснить.
– Это же просто девчонки, - сказал Вик. - Они что, с другой планеты, что ли?
За поворотом мои надежды на то, что вечеринку найти не удастся, начали таять: из дома впереди доносился басовито пульсирующий ритм, приглушенный стенами и дверями. Было восемь вечера, не так уж рано, если вы младше шестнадцати лет, а мы как раз были младше. Чуть-чуть.
Мои родители всегда спрашивали, куда я иду. Не думаю, что родители Вика проявляли такую же заботу. У него было четверо старших братьев. Уже это казалось мне чудом: у меня было всего две сестры, обе младшие, а я был один и одинок. Сколько я себя помнил, мне хотелось иметь брата. Когда мне исполнилось тринадцать, я бросил загадывать желания на падающую звезду, но пока загадывал, всегда желал, чтобы у меня был брат.
Мы прошли за изгородь, по неровно мощеной дорожке, мимо одинокого розового куста, к облицованному каменной крошкой фасаду. Мы позвонили в дверь, и нам открыла незнакомая девушка. Сколько ей было лет, я не понял. Вот что меня уже начинало раздражать в девушках: вы растете вместе, мальчики и девочки, с одинаковой скоростью - пять лет, семь, одиннадцать, и вам, и им. А потом ни с того ни с сего вас бросает в разные стороны, они устремляются вперед, и уже все обо всем знают, и у них уже месячные, и растет грудь, и появляется косметика, и еще Бог знает что - Бог, но не я. Рисунки в учебнике по биологии не могут заменить реального ощущения, что вы стали взрослыми людьми, пусть и молодыми. А наши сверстницы ими уже точно были.
Вик и я не были взрослыми, и мне уже приходило в голову, что даже когда я начну бриться каждый день, а не пару раз в месяц, мне еще долго этого дожидаться.
Девушка вопросительно посмотрела на нас и сказала:
– Добрый вечер.
Вик начал:
– Мы друзья Элисон…
Мы познакомились с Элисон - веснушки, копна рыжих волос, и озорная улыбка - в Гамбурге, куда ездили по школьному обмену. Организаторы послали с нами несколько девушек из другой школы, для равновесия. Девушки, примерно нашего возраста, были шумные, веселые, и хвастались своими более или менее взрослыми приятелями, у которых, были нормальные заработки, машины, мотоциклы, и даже, как мне печально призналась одна из них - у нее были кривые зубы и шуба из енота - жена и дети. Она призналась мне в этом после вечеринки и, разумеется, на кухне.
