Те сочинители рассказов, которых я любил в детстве, в основном остались моими любимыми писателями и по сей день: это великие рассказчики, такие как Саки или Харлан Эллисон, как Джон Кольер или Рэй Брэдбери, фокусники, которым достаточно букв и пригоршни знаков препинания, чтобы заставить вас смеяться или рыдать после десятка страниц.
А еще в сборниках рассказов хорошо то, что если один из рассказов вам не понравился - ничего страшного, сейчас начнется следующий.
В этой книге собраны разные истории: от детектива в стиле "Сказок матушки Гусыни" до рассказа о людях, которые ели все, что можно есть, от стихов о том, как надо вести себя, если окажешься в сказке, до истории о мальчике, который встретился с троллем, живущим под мостом, и о сделке, которую они заключили. Одну историю я включу в мою следующую книгу для детей под названием «Кладбищенская книга» - ту, что о мальчике, которого на кладбище воспитывают покойники, а другую я сочинил в самом начале своей писательской карьеры. Эта история в жанре фэнтези называется «Человек, который продал Понтийский мост», и ее персонаж списан с Виктора Люстига по прозвищу «Граф»; ему действительно удалось продать Эйфелеву башню примерно тем же способом (через несколько лет он умер в тюрьме Алькатрас). Есть пара страшилок, пара рассказов посмешнее, жанр некоторых мне вообще трудно определить, но я все равно надеюсь, что они вам понравятся.
Когда я был еще ребенком, Рэй Брэдбери собрал рассказы, которые, по его мнению, могли понравиться его юным читателям, в две книги: «Р - значит ракета» и «К - значит космос». Раз уж я решил заняться тем же, я спросил Рэя, не возражает ли, если моя книга будет называться «М - значит магия» (он не возражал).
М - значит магия. Это - все буквы, если расставить их в правильном порядке. С их помощью можно творить чудеса и сны и все еще, я надеюсь, удивлять…
Нил Гэймен
Август 2006 г.
Пути разобрали в начале шестидесятых, когда мне было года три или четыре. Железную дорогу ликвидировали, ездить теперь оставалось только в Лондон, и дальше городка, где я жил, поезда уже не ходили.
Самое первое воспоминание, на которое я могу полагаться: мне полтора года, мама в больнице рожает сестренку, мы гуляем с бабушкой, и выходим на мост, и она поднимает меня, чтобы я посмотрел, как внизу идет поезд, тяжко дыша и пыхтя дымом, как черный железный дракон.
Теперь паровозы уже не ходят, а вместе с ними исчезли пути, соединявшие деревни и города.
