– Кис-кис-кис, – забормотала я, прикрывая глаза ладонью от света.
Он поднял другую руку, и я увидела пистолет.
– Слазь, – приказал он, направляясь ко мне. – Медленно.
Как же, жди. Я слетела с ветки, ломая ветви, приземлилась на ноги, которые уже бежали.
Цвиг! Звук пули, покинувшей пистолет с глушителем, ни с чем не спутаешь.
Как правило, я себя слишком резвой не считаю, но по дорожке я неслась со скоростью света. Прямиком к машине, запрыгнула внутрь и с ревом укатила. :
Несколько раз я поглядывала в зеркало заднего обзора, нет ли погони. Уже ближе к дому я свернула на Мейкфилд-стрит, доехала до угла, выключила фары и стала ждать. Ни одной машины поблизости, Я снова включила фары и заметила, что мои руки почти перестали трястись. Решила, что это хороший признак, и поехала домой.
Когда я сворачивала на свою парковочную площадку, в свете фар заметила Морелли. Он привалился к своей машине, скрестив руки на груди. Выражение его лица сменилось со скучающего на мрачно заинтересованное.
– Снова на «Бьюике» ездишь? – спросил он.
– Временно.
Он оглядел меня с ног до головы и вытащил сосновую веточку из моих волос.
– Даже спрашивать боюсь.
– Слежка.
– Ты вся липкая.
– Смола. На сосне сидела.
Он усмехнулся.
– Я слышал, на пуговичной фабрике набирают рабочих.
– Что тебе известно о Ганнибале Рамосе?
– О боже, только не говори, что ты следишь за Ганнибалом Рамосом. Он на самом деле очень нехороший парень.
– Он не кажется плохим. Так, обыкновенным. – Пока не наставит на вас пушку.
– Не надо его недооценивать. Он правит империей Рамосов.
– А я думала – отец.
– Ганнибал занимается текущими делами. Ходили слухи, что старик болен. У него и раньше были проблемы, но мой источник доносит, что он становится все более непредсказуемым, так что семейка наняла нянек, которые следят, чтобы он не улизнул и не потерялся.
– Болезнь Альцгеймера?
Морелли пожал плечами:
– Не знаю.
Я опустила глаза и обнаружила, что колено у меня поцарапано и кровоточит.
– Ты можешь влипнуть во что-нибудь действительно нехорошее, помогая Рейнджеру, – заметил Морелли.
– Кто, я?
– Ты передала ему мою просьбу связаться со мной?
– У меня не было возможности. Кстати, если ты оставишь послание на его пейджере, он его получит. Он просто не хочет отвечать.
Морелли прижал меня к себе.
– От тебя пахнет, как от соснового бора.
– Это все смола.
Он положил руки мне на талию и поцеловал в шею.
– Очень сексуально.
Для Морелли все сексуально.
– Почему бы нам вместе не подняться в квартиру? – спросил он. – Я бы поцеловал больную коленку, сразу бы зажило.
