— Слегка придавить. Отпустить, — сказал я, наслаждаясь. — Еще придавить. Оставить так. Насовсем не убивать.
Ах, как сразу стало тихо! Только гудят двигатели израненного боевого робота над головой да Вещий Траян кашляет в зарослях любекса. Я гордо огляделся окрест. Ярко и весело горит волшебная флора. В черном дыму искрится летучая золотая пыльца, присыпая, будто мелким песочком, живописно разметавшиеся трупики вражеских вил и моих снайперов. Чарующая красота!
Странно: нехорошая мысль не дает покоя. Вроде бы на сердце так легко! Но — есть некое неудобство…
Ах, ну конечно.
— Негромко лопаются обручи, — скомандовал я. — Дубовые доски с мягким треском расползаются, выпуская, блин, наконец-то меня из бочки.
Ура! Бочонок, потрескивая, развалился, и я выпал в теплую дымящуюся траву. Голый и мокрый, как новорожденное чудовище.
— Я узнал тебя, — вдруг прохрипела темнота голосом Вещего Траяна. — Ты великий василиск, вылупившийся из дубового яйца. Мы боялись желудей, а ты приплыл в бочке… Сбылось предсказание старого Велеса!
Я не ответил. У меня были трудности. Слабые конечности, затекшие от многочасового пребывания в бочонке, отказывались двигаться. Кости ломило. Не могу подняться на ноги. Тяжелый маузер валится из рук.
— Приподними меня, — приказал я Избе.
Гигантские колени, размеренно жужжа, согнулись, и робокурица осторожно присела в траву. Теперь механический монстр, жуткое творение моей фантазии, предстал перед хозяином во всей смертоносной красе. Сплошь истыканный зубчатыми лезвиями, острыми шипами и стволами самых крупных калибров. В мускулистой лапе зажат мутный переливчатый комок (сдавленный пассатижами Берубой). Что за прелесть эти трицератопсы! Хищный профиль. Ирокезный гребень заостренных пластин на темени. Сетчатые оловянные глазки-сенсоры. Рябой индустриальный камуфляж по фюзеляжу. Морда плоская, зубастая и тупа-а-ая до невозможности. Одно слово: курица.
— Добро пожаловать на борт, сэр, — сказала Избушка. И добавила очень доброжелательно: — Только назовите пароль, и я в вашем распоряжении!
Я улыбнулся. Как я мог забыть?
— Ко мне передом, к миру задом, — прозвучала отрывистая команда. К счастью, в детстве я немного увлекался сказками. В них море полезной инфо.
С неизбывной грацией влюбленного носорога механическая гигантесса сделала книксен и доброжелательно загудела. Медленно приподнялась черная пластина лобовой брони, и в пятнистом блестящем брюхе открылся крошечный люк, красиво подсвеченный по контуру. Шипя и пыхая холодным паром, отошла дверца. Внутри, в механическом чреве, уютно затеплился красноватый свет. Неширокая механическая лестница выдвинулась из промежности и опустилась в траву.
