Перед глазами уже сгустилась багровая рябь: однако в запасе еще несколько секунд. С усилием ворочая глазными яблоками, я снова перевел взгляд на меркнущий экран. Ни Старцева, ни реки с горящими кораблями уже не видно. Зато горела надпись: желтая и очень забавная, если вдуматься:
РЕЖИМ РУЧНОГО УПРАВЛЕНИЯ ОТКЛЮЧЕН, РАБОТАЕТ АВТОПИЛОТ
«Любопытные дела творятся», — не спеша думал я, вяло вылетая из кресла и боком заваливаясь на директорский стол. — «Программы срабатывают самостоятельно. Сначала Золотая Цепь, а теперь вот — Берубой самовольно вышел из-под контроля»…
Падая навзничь, я уже видел несущуюся прямо на меня красно-лиловую клавиатуру ноутбука «Витябьск».
«Итак, семаргл на свободе… Интересно, он убьет Старцева»?
Хорошо помню: рушась мордой в клавиатуру, я предпринял максимум усилий для того, чтобы воткнуться носом в кнопку «Escape».
Don’t Even Think About Pressing F9
Генерал Раевской, который ехал Кавказ, нашел меня в жидовской хате, в бреду, без лекаря, за кружкою оледенелого лимонада.
А.С. Пушкин (Из письма Л.С. Пушкину)
Славий, птичка мала, сидел на ветке и, часто помаргивая, грустно поглядывал на меня сверху.
Я проснулся от жесткого холода в спине: лежу на каменном полу пещеры. Сквозь сухие ресницы видно, как по серым стенам вяло ползают желтоватые отсветы пламени. Ногам жарко: в ногах костер.
— А… здорово, друг Ракета, — произнес я, не слыша собственного голоса. Ракета обернул ушастую бритую голову. Блеснули зубищи — юнак обрадовался. Кинул в костер охапку сухого сена: горячий янтарь бликов вскинулся по стенам к глыбистому потолку.
— Слава Богу, очухался! — Парень потрепал меня по плечу (так, что заныли кости). — Давай-давай, чародейко, пробуди се. Я мыслим, уж ты выспался: с позавечера без памяти промаялся. Уходити пора!
Почти сутки в обмороке? Гм. Вцепился в жилистое запястье Ракеты, оторвал спину от камня — сел. Во рту — сухая полынная горечь. Молча уставился в дымящий костерок, исподлобья наблюдая тление вонючего сена. Откуда оно взялось в подземной пещере? Ф-фу, как воняет: знакомый сладковатый запах. Дым костра утягивало вбок, в темноту — там невнятно серели огромные валуны. Да звонко брякали капли. Падали с холодного потолка.
— Ну и где мой дворец? — Я подтянул колени и, покряхтывая, поднялся на ноги. Сделал два шага прочь, в темноту, протянул руку… Пальцы болезненно ткнулись в жесткий камень. Льдистая мокрая стена.
— Дворец-то? А нийе никог двораца! — расхохотался юнак за спиной. — Вот: само пещерица йе. Костер и сено. А больше — ничего.
