Усилием воли я заставил себя прикрыть нижнюю челюсть. Это что же… и есть войско князя Лисея Вышградского?
Нет. Вся эта нечисть — просто… разбегается в панике! Вот — насекомая толпа потревоженных серверов скатилась с холма, мелькнула мимо камеры обрывками седых кос, мутного рванья и зловонных заклинаний. И сразу — рассеялась желтая вонючая нечисть над вершиной. Снова тишина. Лишь несколько поваленных берез еще шумят в траве переломанными ветвями.
И только теперь мы услышали звенящий голос рога. Вмиг оттаяли широкие борозды инея, седые шлейфы замерзшей слизи, оставленные по верхам травы бежавшими серверами. Первая отважная птичка, очухавшись от пережитого ужаса, сдавленно чирикнула в кустах. Прямо перед камерой офигевший от давешнего зловония муравей пьяно выполз на кончик неподвижного березового листа и посмотрел. Туда же, куда смотрели все мы — вверх, на гребень.
Ну вот: крутые парни пришли. Я понял это, когда широкий холм вдруг, по всей ширине своей, слева направо пророс щетиной тоненьких игл. Это были острия копий. Как обычно, копья появились первыми. Уже потом засверкали — здесь, там и повсюду — солнечные искры на гребнистых шлемах. Заплескались пестрые султанчики перьев. Стяжки и хоруговки. Потом — разом — вынырнули на гребень многоцветные пятна конских морд в стальных личинах. И — ровными рядами — яркие плоскости тяжелых щитов. Бело-багряные, крещатые, расписные. М-да… на месте леших я бы тоже сваливал. Пока не поздно. Эти грецкие парни шутить не будут: не кавалерия, а колонна бронированных сибирских цирюльников.
Парней было ровно двадцать пять. Я не сразу разглядел предводителя — князь Лисей Вышградский неловко, как-то торчком держался в седле, завернувшись в мрачноватый дорожный плащ из толстой темной ткани. Как мудрый полководец, он держался позади своего блестящего войска. Как глупый юнец, он даже не прикрыл себя доспехом. Не надел шлема…
— Йоп-понский домовой… — пробормотал я, вглядываясь в бледную физиономию князя, едва видимую на небольшом экранчике. — А ну-ка… суперзум! Максимальное увеличение на лицо Лисея!!!
Вила Ром послушно сфокусировала оптику. Я несдержанно хихикнул. Би-Джей покосился на меня с недоумением, но я хихикнул вторично. Хи-хи. Вам знакомо это узкое строгое лицо с пронзительно-льдистым близоруким взглядом? Он и есть, касатик: Алексей Егорыч Старцев собственной персоной. Надо же… в князьки заделался! Ловок, крендель сушеный!
Я был рад его видеть. И знаете почему? Да потому что он мой друг. А темперамент друга я знаю как свои… как свои пять перстней на пальцах. Это значит — князем Лисеем Вышградским теперь можно манипулировать в интересах борьбы с Чурилой! Вот кто поможет нам отбить у Рогволода алыберские камнеметы.
