Надо сказать, что этот раут был одной из последних ступенек лестницы, по которой Козлов и поднялся до его нынешнего положения.
На таких приемах достаточно сделать вид, что ты лично знаком с двумя-тремя присутствующими, – это было не трудно, их фотографии и биографии украшали каждый выпуск светской хроники любой газеты. После этого благодаря своему умению быть галантным, полезным и, что в таких местах особенно ценно, остроумным Дмитрию Анатольевичу было легко добиться того, чтобы его представили нескольким интересным и полезным для него людям. Среди них был и Голюнов – бывший заместитель министра обороны и до сей поры фигура достаточно влиятельная. Козлов быстро поймал нужную ноту и несколько раз при Сергее Сергеевиче пожурил, не выходя, впрочем, за рамки, правящую верхушку, называя ее политику ребяческой и недальновидной, а также понастальгировал вслух о навсегда ушедших прекрасных днях и «сильной руке».
Генерал, не привыкший к тонкому анализированию окружающих его людей и не бывший ни психологом, ни дипломатом, весьма был рад встретить «среди этого сброда» такого «толкового молодого человека» и очень быстро попался в расставленные для него сети. Наживка, кстати, была очень недурна. Козлов, быстренько собравший сведения, узнал, куда метит наш герой, и тотчас же явился к генералу с предложением о материальной помощи партии, которую генерал на старости лет решил возглавить. Игры в политику для Голюнова к закату его жизни стали главным и единственным делом, а потому любой, кто потакал ему в этом, становился для генерала роднее двух его сыновей, которые благодаря своему здравому уму увлечения папочки не одобряли.
Итак, Голюнов с охотой принимал валютные подарки от Дмитрия Анатольевича, посещал его санаторий, иногда – с друзьями. Козлов до сей поры рассматривал Голюнова как крупную фигуру, которой при случае можно заслониться от неприятностей. Во всяком случае, на период благосклонности Сергея Сергеевича все проблемы с налоговой полицией и стражами порядка были забыты совершенно.
Теперь же Козлов посмотрел на Голюнова несколько с другой точки зрения. Если быть справедливыми, то нужно заметить, что идея использовать генерала для выхода на новые рынки сбыта впервые родилась в светлой голове Зосимова. Впрочем, Козлов об этом уже совершенно забыл. Ему казалось, что именно он подумал о том, что незачем огород городить и впутывать в это сомнительное дело новых, непроверенных людей, когда под боком есть такой человек.
