– Вы что-то хотели у меня спросить?
Он переводил взгляд с меня на Воробьева, будто пытаясь взглядом прощупать наши с ним мышцы.
– Да, – отважно начал я. – А именно – вы занимались вскрытием умершей прошлой ночью девушки?
Патологоанатом посмотрел меня с большим интересом. Он шумно вздохнул, как племенной бык, и грузно уселся в кресло. Еще раз осмотрел меня с головы до ног, и я порадовался, что его не допускают к живым пациентам.
– Ну, – утвердительно кивнул головой он.
– А не могли бы вы рассказать о том, что вы увидели, когда делали вскрытие.
– Кишки, – грубо буркнул Власов.
Воробьев нервно закрутил головой, а я, поняв, что над нами просто издеваются, немного растерялся.
– Замечательно, – наконец выдавил из себя я. – А не могли бы вы немного подробнее рассказать о результатах вскрытия?
Власов молча достал откуда-то заключение и результаты освидетельствования трупа, которые были нам уже знакомы. Я молча прочитал то, что мне было уже известно, поразглядывал с минуту росписи патологоанатома и дежурного хирурга, а потом снова обратился к Власову:
– То есть, кроме того, что больная умерла от внутреннего кровоизлияния, вы ничего больше нам сообщить не можете?
Власов развел руками – мол, чего уж там, что мог, то и написал.
– Скажите, – начал Воробьев, – а с чего вы взяли, что кровоизлияние произошло от неправильно наложенных швов?
Патологоанатом всем корпусом повернулся к хирургу и посмотрел на него так, будто тот только что материализовался из воздуха.
– Это было очевидно, – произнес он тоном, не терпящим возражений.
Мне подумалось, что мы здесь теряем время. Но напоследок решил все-таки рискнуть:
– А вы не знаете, кто выдал тело девушки и кто его забрал?
– Меня там не было, – все так же емко отвечал нам Власов.
– Спасибо вам большое. Вы нас очень выручили, – сказал я, поднимаясь со стула.
– Да чего уж там, – зевнул он в ответ. – Заходите еще.
Мы вышли в коридор, и Воробьев начал громко чертыхаться и пинать все попадающиеся по дороге мусорки, чем в конце концов вывел меня из задумчивости.
– Да успокойся ты! – поймал я его за полу халата. – В данном случае мы имеем нормальный результат. Никто ничего не знает, и никто ничего не видел. Поэтому смело можно брать на заметку всех подряд. А вот патологоанатом – фигура наиболее странная в этом деле. Он либо больше всех знает, либо просто человек тяжелый. То, что здесь не чисто, ясно с первого взгляда. И кто-то роет под тебя – тоже ясно. Так что – держи ухо востро. Операции рекомендую делать заведомо на «отлично». Попроси у завхирургией присутствовать и контролировать – чтобы не было потом никаких вопросов.
