– Так вот, нам необходимо кое-что узнать.
– Слушаю внимательно, – сказал усатый, но лицо его при этом было совершенно безразличным.
– Вчера в ваше кафе заходили четверо: трое здоровых таких, а один маленький и щупленький, в темных очках. Помните? – приступил к допросу Веня.
– Кажется, что-то припоминаю, – неопределенно пожал плечами бармен.
– А вы их случайно не знаете?
– Случайно не знаю, – покачал головой усатый.
– Врет, – вполголоса констатировал Пешкодралов.
– Точно врет, – согласился с ним Антон.
– А вот и не вру, – неожиданно обиделся бармен, услышав обвинения в свой адрес. – Я их и правда не знаю. Они первый раз тут появились месяц назад, и, скажу я вам, лучше бы вообще не появлялись.
– Почему же? – заинтересовался Кулапудов.
– Потому что после их посещения у меня такое чувство возникает, будто я не человек, а клоп усатый.
– Чувства его не обманывают, – тихонько хихикнул Пешкодралов. – На клопа-то он точно похож.
– Они что же, обижают вас? – не в пример Лехе посочувствовал бармену Федя.
– Если бы, – вздохнул усатый. – А то ведь не замечают совсем, как будто я и не существую. А я существую! И еще как!
– Существуете, существуете, – поспешил успокоить Веня, заметив, что бармен, кажется, начинает впадать в истерику. – А может, вы слышали, о чем они говорили, ну, или хотя бы как друг к другу обращались?
– Не знаю, – покачал головой бармен. – Они когда приходят, я Маринку вместо себя ставлю за стойку. Уж ее-то они очень даже замечают. – Он стрельнул глазами в сторону официантки, отчего та мгновенно смутилась.
Курсанты тоже посмотрели на Маринку, приведя ее тем самым в еще большее замешательство. Она покраснела так, будто ее кипятком ошпарили, а потом вдруг резко подняла голову и с вызовом сказала:
– Ну и что тут такого? Естественно, на меня они будут внимание обращать, я ведь не урод какой. А друг друга они никак не называли, да и не подслушивала я, не имею такой привычки.
Высказав все это, Маринка с такой силой бросила половую тряпку в ведро с водой, что брызги долетели даже до ослепительно чистой и сверкающей стойки бара. Такого хамства усатый бармен вытерпеть никак не смог.
– Покидайся мне еще! – заорал он на Маринку. – Всю стойку мне загадила!
– Между прочим, стойку я вытираю, – уперла руки в бока официантка. – А раз я ее мою, значит, и пачкать имею полное право.
– Началось, – вздохнул Веня и, взглянув на друзей, предложил: – Может, пойдем отсюда? Все равно от этих двоих мы больше ничего дельного узнать не сможем.
