Ориген пытается Платона совместить с христианством, но разве это довод в пользу того, что в самом дооригеновском христианстве были идеи метампсихоза? И если очевидно, что система Оригена складывается из двух источников — христианского и языческо-философского, — на каком же основании надо утверждать, что именно языческую идею переселения душ Ориген заимствовал из христианства? И если сам Ориген говорит о том, что доктрина реинкарнации заимствована из языческого источника — на каком же основании можно утверждать, что Ориген заимствовал ее из христианского предания?
Впрочем, как показало исследование Г. Дориваля, «идея перехода душ в тела животных уже не была ценима в эпоху Оригена, вина которого лишь в том, что он слишком красиво представил тезис душепереселения, которую его противники поторопились запомнить, не заметив осуждение этой доктрины нашим автором» [237]. Книга Оригена «О началах» адресована именно светским интеллектуалам. В этих кругах идея душепереселения хорошо известна, освящена атворитетом уважаемых имен и представляет хорошо знакомый предмет для интеллектуальных игр. Зато идею воскресения во плоти люди, воспитанные в традициях греческой философии, слушать не хотели. Уже ап. Павлу пришлось столкнуться с этой реакцией в афинском ареопаге (Деян. 17, 32). Мы видим, что Ориген заигрывает с идеей метемпсихоза в книге «О началах», адресованной светским людям, и яростно опровергает ее, когда пишет для христиан (толкования на Писание) и когда речь доходит до прямой и открытой конфронтации с язычеством («Против Цельса»). И Евсевий, и Иероним говорят, что Ориген затрагивает тему реинкарнации в миссионерских целях: чтобы язычникам не показалось, что христиане не способны к рассмотрению тех вопросов, что более всего волновали интеллектуальные круги тогдашней Александрии.
Во многих местах его более поздних книг видно, что он не придерживается тех тезисов, которые прежде изложил в «О началах». Например, в Толкованиях на Послание к Римлянам (5, 9) Ориген говорит, что в крещении даруется прощение первородного греха. Но он не говорит, что в крещении оставляются грехи «прежних жизней». В этой же книге (9, 41; PG XIV, 1244 cd) Ориген утверждает, что тот, «кто достиг рая, тот не может быть низвергнутым в геенну». И это уже прямое отрицание того места «О началах» (II, 1, 3), где утверждалось, будто деградация будет и в грядущем мире. Помимо тех ясных отвержений идеи реинкарнации, которые были уже ранее приведены из книги «Против Цельса», в ней есть еще одно место, показывающее, насколько глубокий пересмотр произвел Ориген своим ранним взглядам: «Что же касается нас, то мы знаем, что все разумные души единой природы, и мы учим, что ни одна из них не была злой, когда она вышла из рук Творца всех вещей, но что многие души через воспитание, через примеры, через дурные речи сделались дурными» (Против Цельса. III, 69). Как видим, космогоническое объяснение разницы между людьми здесь сменяется вполне земным, социальным.
