- Спешить? - удивился Олаф. - Меня оставишь здесь? Я ударился головой, но, вроде бы, не ранен… Если не считать, конечно, что я едва жив. Палец размозжило… Но самое главное, конечно, вот это…
Он наконец перестал пыхтеть в своей норе и вылез наружу. В руке он держал нож, которым только что отрезал свои длинные волосы, зажатые камнями.
- Как я тебе?
- Я должен идти за принцессой, - повторил Люсьен. - Вот здесь Мирза, глубоко внизу. Он еще жив.
- А мой друг и хозяин Арнольд? А старик Ларион? - Олаф, кряхтя от боли, доковылял до ямы и сунул вниз голову. - Мирза!.. Эй!.. Боюсь он умер, стражник. Это я сразу чувствую.
- Вот оно что?.. - Люсьену не нравился этот человек. - Что ж, тогда… Куда ты пойдешь, в Чивья или в Хаж? В сторону степи побежали посланные Мирзой восьмилапые, к дворцу отправилась Настас. Туда ближе.
- Ближе?.. - Олаф задумчиво подобрал ногу Мирзы и погладил черные жесткие волосы, потом небрежно бросил, побрел по камням, озираясь и потирая открытую солнцу шею. - Туда мне идти незачем, сами прибегут. А Мирза, значит, послал двух единственных боеспособных раскоряк к своему любимому Повелителю… Ну, конечно, не защищать же караван! Дикарей было много?
- Кажется, да…
- Кажется? Где же ты был, храбрый воин? - Олаф уходил все дальше. - Отсиделся, не сберег свою принцессу? А мой храбрый Арнольд погиб…
- Я должен идти, - решился Люсьен. К чему ссориться с этим болтуном? - Тулпан попала в плен, я пойду по их следам. Передай Ирже, когда он прибежит из Хажа…
- Я пойду с тобой, - спокойно ответил чивиец. - Кстати, кое-кто все же немного повоевал, - он указал на обезглавленный труп Имруса. - Сними с него сапоги, тебе не пройти по горам босиком, а ночью будет холодно.
- Обойдусь, - буркнул обиженный стражник.
- А принцесса тоже обойдется без своего последнего защитника? - усмехнулся Олаф. - Обувайся, а я начну подъем. Похоже, вот там можно забраться…
- Нет, забирай левее, - вздохнул горец. - Видишь, где трава? Она поможет забраться. Только хватайся не за стебли, а за корни, они всегда торчат из земли.
- Тебе виднее, - сразу согласился Олаф.
Люсьен, скрепя сердце. Стащил с мертвого дикаря сапоги. Размер ему почти подходил, и Олаф, конечно же, прав. Но как унизительно подчиняться этому наглецу! В то же время принцессе пригодится еще один помощник, и если он согласен идти…
- Я не буду задерживаться, пока не догоню их, - предупредил стражник, тоже начиная подниматься.
- Можешь не задерживаться, даже если я останусь жив, сорвавшись с этих камней, - ответил сверху Олаф. - Горы - это ужасно. - Горы - это мой дом.
