- Так это вроде того, как пчелы делают! - решил показать некоторую эрудицию Олаф. - Значит, здесь улей?
- Ты ладишь с пчелами? - тут же заинтересовался тот копейщик, что до сих пор молчал. - За медом лазил?
- Нет, только знал таких.
Они шли теперь по горизонтальной поверхности. Время от времени в стороны уходили такие же коридоры. Олафу оставалось только надеяться, что им не придется делать много поворотов, и дорогу наверх он в случае беды сможет отыскать самостоятельно.
Между тем огонек приблизился, он горел в наполненном маслом блюдечке. Рядом сидел хмурый, тощий человек. Завидев гостей, он поднялся навстречу и Олаф увидел, что у него не хватает одного глаза.
- Еще один? Наконец-то.
- Да, десятого дождались, - будто поздравил его Барук. - Можно прямо сейчас и начать, только объясни ему, что к чему. Звать парня Олаф, из города Крофис.
- Трофис, - поправил сотник. - Вы что, разве не знаете Трофис?
- Узнаем, придет время, - ответил одноглазый. - Ну, раз он десятый, тогда пошли сразу к стрекозам, а по дороге поболтаем. Засиделся я здесь, в норе, надоело.
К неудовольствию Олафа, его действительно повели вглубь подземного лабиринта, то и дело поворачивая в разные стороны. Оба человека демонстрировали прекрасное знание стрекозьего города. Вскоре они оказались на подобии галереи - по левой руке был целый ряд ровных отверстий, выходящих на реку. Зато справа…
В свете, проникающем сквозь входы, Олаф увидел огромную кладку. Насколько проникали солнечные лучи, тянулись ровные ряды крупных, круглых яиц. Сквозь их прозрачную, мягкую скорлупу сотник видел силуэты личинок. Каждая еще в яйце была крупнее человека.
- Ой, сколько! - чивиец не забыл и вслух выразить удивление. - Ой, ну надо же!
- Не шуми! - потребовал одноглазый. - Стрекозы криков не любят.
Взрослые тоже были здесь, они летали у входа, время от времени повисая и заглядывая внутрь. Одна особенно пристально вгляделась в Олафа, точно запоминая. Наконец галерея кончилась, люди прошли еще через один ход, и сотник испытал новое потрясение. Здесь жили женщины.
Это была точно такая же галерея, но напротив входов стояло множество лежаков, а часть ведущих наружу отверстий - занавешена. Около сотни женщин разных возрастов лежали, сидели, болтали, чем-то занимались и даже, судя по запаху, готовили пищу. Завидев гостей, они загомонили, многие выкрикивали приветствия, обращенные правда не к Олафу, а к Баруку и его одноглазому приятелю. Все это выглядело бы очень забавно, если бы не одна мало понравившаяся чивийцу деталь: большинство женщин явно были беременны. Внешне они выглядели по разному, и сотник предпочел прикрыть лицо ладонью, будто протирал глаз.
