Оно содержит девять пророческих речей, произнесенных в царствование Езекии. Первая из этих речей произнесена в год смерти Ахаза или в первый год царствования Езекии в адрес иноплеменников и филистимлян и содержится в последних пяти стихах четырнадцатой главы. Здесь Исаия говорит, чтобы Филистимляне не радовались, что сокрушился ярем бьющего их (вероятно Озии и Иоафама, после которых при Ахазе Филистимляне отступили и совершили нападение на Иудею (2 Пар 26:6–7; [189] 27:18 и др.), так как явился теперь государь (Езекия) еще более сильный для их поражения (4 Цар 18:8 [190]); потому вестники народов говорят, что Господь утвердил Сион, и в нем найдут убежище бедные из народа Его (14:28–32).
Вторая пророческая речь из произнесенных во дни Езекии обращена против Моавитян и содержится в пятнадцатой и шестнадцатой главах. Исчислением городов Моавитских, один за другим падающих от руки завоевателей, пророк изображает путь этих последних, имеющих вторгнуться в Моавитиду с восточных границ (15:1–9 [191]); потом показывает, что Моавитяне, постепенно отступающие к западу от преследующих врагов, приблизились к потоку Арнону (Чис 21:24; [192] Втор. 2:29 [193]) и просят дозволения укрыться в земле Иудейской, но за свою гордость не получают на это дозволения (16:1–6 [194]). После этого изложения своих скорбных чувств, выразив предстоящее страшное опустошение царства Моавитского (16:7–12 [195]), пророк объявляет, что таково слово, которое сказал Господ на Моава, и оно исполнится или начнет сбываться через три года не далее (16:13–14). Очевидно, здесь пророк говорит об опустошениях, внесенных в Моавитскую землю походами Салманассара и его преемников.
Третья пророческая речь из произнесенных во дни Езекии излагается в семнадцатой и восемнадцатой главах; она обращена на Дамаск и союзную с ним Самарию. Здесь пророк объявляет, что Дамаск возьмется или исключится из числа городов, и будет в тот день помрачение славы Иаковля или царства Израильского. Не Богонареченным именем Израиля, но человеческим именем Иакова названо здесь царство Израильское, вероятно потому, что оно служило претыканием или соблазном для остальной части народа Божия, составлявшей Иудино царство. Предстоящее опустошение пророк уподобляет уборке жнецами поля и обиванию маслин (17:1–6 [
