Умбертини столкнулся в то утро со вторым чудом. Инструмент должен был находиться в комнате, причем целый, однако его там не было. То же обстоятельство, что скрипке следовало быть целой, представляло собой первое чудо.
За некоторое время до того, стоя перед дверью, еще ошеломленный музыкой, только что переставшей звучать, господин Умбертини вдруг услышал изнутри нечто, ужаснувшее его. Он прекрасно знал эти звуки. Подобный треск мог значить только одно - мастер уничтожает дело всей своей жизни! Но почему? Не зная, что предпринять, господин Умбертини быстро опустился на колени и попытался заглянуть в замочную скважину. Если бы в ней не находился ключ, можно было бы многое увидеть, но и сейчас ему удалось разглядеть фигуру господина Томази, который исступленно размахивал скрипкой, держа ее за гриф. Мастер ударял ею по столу, стульям, спинке кровати, по стенам…
Но хотя он вкладывал в удары всю силу необузданного гнева, инструменту ничего не делалось. Скрипка упорно сопротивлялась всем усилиям мастера разбить ее, оставаясь нетронутой, словно он махал ею в воздухе. Не сумев повредить скрипке, даже бросив ее на пол и прыгнув на нее, мастер наконец оступился, сел на край кровати и обхватил голову руками, оставаясь в этой позе, не двигаясь, некоторое время. Затем встал, подошел к окну, схватился за раму, постоял так несколько мгновений, а потом опустил руки и нагнулся вперед. Онемевший господин Умбертини отпрянул от замочной скважины и осел на полу возле двери. Из оцепенения его вывел только стук следователя во входные двери внизу.
Трактирщик повертел головой. Из всех историй, которые он слышал, эта - самая неправдоподобная. Просто счастье, что господин Умбертини не рассказал ее полиции, иначе бы его тотчас взяли под подозрение. Лично он по-прежнему считает, что единственно верное объяснение - тайный вход. А что касается шума, так он шел не оттого, что ломалась скрипка, - просто ее творец, потерпев поражение, колотил руками по чему попало, как это часто делают люди в ярости.
В любом случае, после того как мастер выбросился в окно, его помощник вошел в мансарду и где-то спрятал инструмент. Подождал, пока все утихнет, а потом продал его из-под полы. Скрипка, быть может, и не была совершенна по меркам господина Томази, но уж точно за нее можно было получить хорошие деньги и обеспечить себе на них достойную жизнь. Например, изо дня в день сидеть в трактире, нигде не работая. Но господину Умбертини не о чем беспокоиться. Трактирщик его ни в коем случае не выдаст. Что бы он от этого выгадал? Только потерял бы постоянного клиента, который никогда не клянчит в долг.