Орри ударил. Мячик стукнулся о стенку вигвама и отрикошетил к его ногам.
За спиной кто-то захихикал, но он не обернулся. Играть самому с собой и без того нелегко.
Он снова ударил. Мячик покатился вверх по наклонной плоскости, обессилел на полпути и безжизненно скатился обратно.
Хихиканье стало громче. Но он отказывался замечать его.
Еще попытка. Мячик отпрыгнул влево, с грохотом упал в лунку, прокатился через вигвам и оказался на «рафе».
- Ясно, почему ты играешь один. Иначе позора не оберешься! Он развернулся к своим мучителям, зная, что это они, те девчонки, которых он видел в первый день. Расплывшийся гном в дурацких очках и с огромными зубами. Вблизи даже хуже. И длинноногая, симпатичная девчонка. Вблизи даже лучше.
- Ты отвратительно играешь, - заявила гномиха с явным презрением, словно ее мнение должно было стать для него откровением. Говорит пискляво и в нос. Кастрат с сенным насморком. Он не смог определить ее возраст. Может, двенадцать, может, двадцать, может, бог знает сколько.
Он огрызнулся, используя запал, оставшийся после беседы с Реем:
- Подумаешь! Я же в первый раз, дай мне время. А ты сама-то чего так задаешься?
- А вот чего! - фыркнула она, мяч подкатился к метке.
- Покажи-ка ему, Кит! - воскликнула блондинка. Кит ему показала.
Из крыши вигвама повалил дым.
- Обычно это удар в одно касание, - заявила она, закатывая мяч в лунку. - Но сегодня, кажется, не мой день.
- Ладно, я сражен, - заявил он, изо всех сил стараясь не ощущать себя сраженным. Он подошел к четвертой лунке. «ОХОТНИК НА ОЛЕНЕЙ». Понадеялся, что гном поймет намек и отвяжется.
- Не бери в голову, - с улыбкой посоветовала блондинка. Орри передернул плечами, сомневаясь, искренне ли ее сочувствие. Он опустился на колени, от зелени рябило в глазах.
- «Фортом Бампоу» владеет отец Кит. Она часто играет. С прошлого вечера это уже одиннадцатый круг.
- Двенадцатый, Тесс, - поправила Кит. Широкая ухмылка во всю физиономию, верхняя губа едва не касается носа. И прямо в лоб: - Так когда умер твой отец?
Он застыл.
- А? Что? - По спине мурашки, в животе спазм. Кит раздраженно повторила, повысив голос:
- Вопрос несложный. Когда умер твой отец? Он кашлянул, ответил, выделяя каждое слово:
- Откуда ты знаешь про моего отца?
- Потому что у тебя такой вид, словно твой отец умер, - пояснила она.
Теперь писклявым голосом говорил он:
- Что ты хочешь этим сказать?
Никто ни разу не говорил об этом так грубо и прямо. Скончался. Почил. Ушел. На небесах. Переселился в мир иной. Покинул нас. Пусть даже «протянул ноги». Но ни разу - «умер». Никогда.