Наконец Старн добрался до места, где ему была назначена встреча жалкого вида таверны, собранной из обломков всякого мусора и хлама, оставшихся от прежних исследовательских лагерей. Над входом в нее, громыхая на ветру, висела вывеска, судя по которой становилось ясно, что владельцем таверны был кто-то из клингонов. Ни одному гуманоиду и в голову бы не пришло вслух произнести название этого заведения, и только клингоны, которые, не задумываясь, оскорбляли кого угодно, могли отважиться на это публично.
На вывеске было помещено двухмерное изображение чудовищно жирного вулканца, прижавшего к себе двух тоненьких орионских рабынь. На лице вулканца застыла искажавшая его отвратительная гримаса, а внизу, под изображением, угловатыми знаками было написано название таверны, в переводе с «клинжай» – языка клингонов – означавшее что-то вроде «объятия грязного Вулквонгана». Впрочем, на самом деле значение этих слов могло быть еще более оскорбительным. Старн поплотнее запахнул полы накидки так, чтобы в случае необходимости удалось легко достать оружие, и шагнул через порог таверны.
В тускло освещенном центральном зале было очень дымно. На мгновение Старн удивился, увидев у дальней стены ярко освещенный очаг с горящим огнем. Такое пламя на планете, лишенной какой-либо растительности, могло означать только то, что часть брошенных лагерей терранов уже была уничтожена здесь, послужив материалом для отопления жилищ.
Однако спустя мгновение Старн заметил, что пламя в очаге горит, не согревая пространства вокруг. Очаг, с потрескивающими в нем кусками топлива, оказался простым голографическим изображением.
– Скорее всего, это выдумка терранов, – подумал Старн. – Теллариты, те специально завезли бы сюда для очагов уйму дерева, да и звездолета не пожалели бы на такое дело.
Кроме того, он не сомневался, что костер у дальней стены горит вовсе не случайно. Видимо, за ним скрываются датчики видеосистем, и, более чем вероятно, что хозяин уже знает, что Старн прибыл в его таверну.
Старн прошел через весь зал и уселся возле самой стойки бара на свободный табурет. В ту же секунду какое-то омерзительного вида создание демонстративно понюхало воздух и торопливо заковыляло на всех своих нескольких ногах к другому стулу, подальше. Старн не обратил на него никакого внимания.
Зато он сразу заметил, что бармен за стойкой бара – скорее всего клингон, причем довольно старый для такой работы. Этот тип отчаянно хромал на свою отвратительно изготовленную и плохо вживленную искусственную ногу, к тому же в его левой пустой глазнице посверкивал рубиновый почетный знак отличия. Это изрядно обеспокоило Старна. К клингону со знаком отличия придется обращаться с огромным почтением, только на «клинжай». Да и вообще, ветеран с такой медалью никогда не позволил бы себе стать трактирным служкой. Это могло означать только одно – бармен свою медаль просто украл у кого-то. Представить себе клингона без почетного наградного знака было так же невозможно, как невозможно увидеть смеющегося вулканца.
