– Ты что? – возмутился Леня, увидев, что я забиваю в справочник «Ленечка».
– А как ты хочешь? «Леонид»? «Путник, пойди возвести нашим гражданам в Лакедемоне, что, их заветы блюдя, здесь мы костьми полегли»?
– Что это?
– Эпиграмма спартанцам, павшим при Фермопилах. А царя их звали Леонидом. А ты темнота, – припечатала я.
– Да куда уж нам, – усмехнулся Леня. – Мы университетов не кончали.
– Оно и видно! А нам вот в университетах задавали. Даже наизусть учили.
– А почему это эпиграмма? Вроде, ничего смешного…
– У них так любая короткая надпись называлась.
– У кого это «у них»?
– У древних греков, – терпеливо пояснила я, старательно сдерживая раздражение. Нет, ну какой же он иногда все-таки…
Так, стоп. Уймись, женщина! Образованием решила блеснуть?
– Да знаю я, – вдруг сказал Леня. – Что, думаешь, я дожил до таких лет и не удосужился поинтересоваться историей собственного имени?
– А что же ты тогда… – задохнулась от возмущения я. – Проверял, да?
– Ну не злись! – он схватил меня и прижал к себе. – Просто ты с таким потешным видом обо всем этом вещала…
Нет, я определенно что-то упустила, он таким не был… Внезапно накатила паника. Господи, что же теперь делать-то? Получается, я его совсем не знаю…
Ленечка что-то почувствовал, встряхнул меня:
– Что случилось?
– Ничего.
– Но я же вижу.
– Я тебя совсем не знаю… – повторила я вслух.
– Не говори ерунды, – неожиданно твердо сказал он.
И я как-то сразу успокоилась.
Я уже почти дошла до выхода, когда меня недовольно окликнул охранник:
– Девушка! Документик не хотите забрать?
Ну все, полный привет! Чуть без паспорта не ушла. Вот тебе и оставить все как есть, не раскладывать по полочкам…
Но подумать мне все равно не дали – зазвонил мобильный. Ой, наверное, мама волнуется, я же не предупредила о своих грандиозных шпионских планах…
Звонила не мама. На экранчике высветилось имя человека, которого я уже успела основательно подзабыть. Прежде чем ответить, я прислушалась к себе – ничего не дрогнуло.
– Алло, привет, – раздался в трубке глуховатый голос Витьки.
– Привет, – осторожно отозвалась я.
– Как поживаешь?
– Нормально. Как ты?
– Да тоже ничего.
После обмена любезностями повисло молчание.
– Ты что завтра делаешь? – наконец спросил он.
– Еще не знаю. А что?
– Увидимся?
– А что? – повторила я. – Жена уехала?
– Ага, к родителям.
– Надолго?
– Пока не знаю, вроде, на неделю собиралась.
– Значит, до пятницы ты совершенно свободен?
– Даже до понедельника, – похвастался он.
– Ты знаешь, – после паузы сказала я. – Боюсь, я не смогу.
