И вот я вхожу в тебя. Когда я чувствую твою податливую плоть, меня охватывает ощущение абсолютного счастья. Твоя спинка выгибается, ты подаешься мне навстречу и шепчешь:
– Да! Еще!
Чувствуя, что развязка близко, я впиваюсь ногтями в ладонь, но это не помогает, и я со стоном падаю тебе на грудь. Ты обнимаешь меня за шею, нежно целуешь, шепчешь:
– Милый…
И я чувствую себя самым счастливым человеком на свете».
Тетрадные листки в клеточку дрожали в моей руке, одновременно хотелось и смеяться, и плакать.
– От Ленечки письмо? – спросила вошедшая в комнату мама.
Я кивнула.
– Что пишет?
– На, почитай, – я машинально протянула ей письмо, но тут же спохватилась: – Ой, нет!
Мама понимающе усмехнулась.
– Я бы такую куропись и не прочитала, – она кивнула на листки, покрытые широкими размашистыми строчками. – Ты сама-то хоть понимаешь, что он пишет?
– Я-то понимаю, – вздохнула я. – Лучше бы не понимала…
– М-да, – протянула Лариска, аккуратно складывая письмо и убирая обратно в конверт.
– Ну как?
– Потрясающе! Мне таких писем никто никогда не писал!
– Думаешь, мне писали?
Мы сидели в той самой кофейне на Арбате – теперь она каким-то загадочным образом ассоциировалась у меня с Леней.
– Может, твой банкир придет, – коварно заметила Лариска, когда мы только вошли.
Я только отмахнулась.
– А что, – не унималась она. – Может, он каждый день приходит сюда в поисках прекрасной незнакомки…
– Да перестань ты, – поморщилась я. – Если придет, обещаю тебя познакомить!
– Нет, ну ты понимаешь, – никак не могла успокоиться Лариска, – что такое письмо дорогого стоит? Это в наш-то век, – с пафосом сказала она, – когда все друг с другом только по эсэмэс да по аське общаются… А тут от руки, на бумаге, на пяти страницах… – она с благоговением уставилась на конверт, словно это был уникальный музейный раритет.
– А тебе не кажется, что это несколько… любовный роман напоминает? – задумчиво протянула я, болтая ложкой в чашке. – А что, у него мама в библиотеке работает…
– Думаешь, он у мамы в библиотеке любовными романами разжился да и напереписывал оттуда? – хихикнула Лариска. – Не, вряд ли. Похоже, это продукт оригинального творчества. Цени! – снова сказала она.
– Угу, буду всем показывать. Или лучше под стекло помещу и над рабочим местом повешу. Вместо диплома.
– Ты чего злишься-то? – удивилась Лариска. – Вон люди уже оглядываются…
– Извини, – я понизила голос, и правда поймав пару любопытных взглядов. – Просто меня это письмо конкретно из колеи выбило.
