– Сядешь в Чернигове, надо выбить это родовое гнездо из рук Святославичей, а как бывший смоленский князь будешь держать за собой и Смоленск.
Обычно спокойный Всеволод был возбужден, его глаза блестели, жесты стали резкими и нервными. Владимир угрюмо слушал отца. Судьба снова круто возносила его, двадцатитрехлетнего князя, вверх. Черниговский князь! И это при живом еще Изяславе, его сыновьях Ярополке и Святополке, при Святославичах, считавших Чернигов своей родовой отчиной. Занять черниговский стол - значило нарушить всю лествицу, вызвать споры и междоусобицы, а ждать… ждать можно до скончания века. И прав, ливерное, был отец, когда сразу же потеснил Святосла-г.ичей.
Первым яз них не выдержал молодой Роман, бежал из Чернигова в Тмутаракань вместе с дружиной, близкими Святославу людьми. Там, на южной русской окраине, мечтал он собрать войско таких же, как он, удальцов и отпить обрптно стол отца своего. С пути он послал гонцом па Волыш, к Олегу м и Поигород к Глебу, прося их о помо]Ци, молил но верить Всеволоду и Мономаху. Но настоящая беда для киевского князя пришла не с юга, а с севера.
Едва Всеслав Полоцкий вернулся домой с похорон великого князя, как тут же нанес удар по новгородским комлям; и теперь слезно просил великого князя Всеволо-ди Глеб Святославич о помощи. Записал в своем «Поучении» позднее Владимир Мономах об этих днях: «И Святослав умер, и я опять пошел в Смоленск, а из Смоленска той же зимой в Новгород; весной - Глебу в помощь».
На этот раз Владимир двинулся па север не как подручный других князей, а во главе войска. Ему впервые предстояло воевать против такого опасного соперника, каким был кпязь Всеслав - быстрый, решительный, беспощадный. С Мономахом шла смоленская дружина, полк и Всеволодова дружина из Киева. Всеслав в эти дни разорял новгородские пограничные с полоцкой землей пределы, а Мономах шел напрямую в Новгород. Для пего важнее было сразу же обезопасить от полочан этот старинный и богатый город. Глеб встретил его приветливо. Сейчас ему было не до родовых споров с Мономахом: того и гляди его могли выбить с новгородского стола. Отца
пет, братья обретаются неизвестно где - без столов и доходов, приходится идти на поклон к младшему, двоюродному брату. Сегодня в его руках сила, власть, за ним поддержка отца, за ним смоленская дружина, вся Переяславская земля.
В марте, пока не сошел снег, по последнему санному пути братья, оставив Новгород за спиной, двинулись на поимки Всеславовой рати. Но не так-то просто было настигнуть полоцкого князя. Он скрытно, по-волчьи обегал новгородские городки, села и погосты, грабил их, сек и уводил в полон людей, шел но новгородской земле, точь-в-точь как шли когда-то половцы по земле переяславской. И не было у новгородцев, смолян и киевлян ни сноровки, ни умения, чтобы упредить Всеслава, выйти на него неожиданно.
