Феофан был очень образованный человек, и по части ссылок и цитат можно только удивляться его познаниям. «И аще бо учение Церкви для государства было вредное, то не учились бы сами лучшие христианские особы и запрещали бы иным учиться. А то видим, что учились и все древние наши учители, не токмо Священному Писанию, но и внешней философии. И кроме многих и иных славнейше столпы церковные поборствуют и о внешнем учении, а именно: Василий Великий в слове своем к учащимся младенцам, Златоустый в книгах о монашестве, Григорий Богослов в Словах своих на Юлиана Апостита. Но много бы говорить, аще бы о едином сем нарочное слово было. Ибо учение доброе и основательное есть всякой пользы, как отечества, так и Церкви, аки корень, и семя, и основание».
Дальше он предлагает создать Духовную Академию. «…Судилось за благо, что если Царское Величество похощет основать Академию, рассуждало бы Духовное Коллегиум, — каковых сперва учителей {18} определить и каковый учения образ указать оным, дабы не вотще пошло Государское иждивение и вместо чаянной пользы не была бы тщета, смеха достойная. Не надо бе сперва многих учителей, но первый год довольно единого или двоих, которые бы учили грамматику, се есть язык, правильно знать латинский, или греческий, или оба языка. На другой год и третий и проч.: поступая к большим учением, да и первого не отлагая для новых учеников большее число и учителей предастся».
Дальше речь идет о том, что надо изучать. В параграфе 7 этого раздела фактически раскрывается программа богословского образования.
«В богословии собственно приказать, чтоб учено главные догматы веры нашей и Закон Божий. Чел бы учитель богословский Священное Писание и учился бы правильно, как прямую истую знать силу и толк в Писании. И все бы догматы укреплять свидетельством Писания, а в помощь того дела чел бы святых отец книги, да таковых отец, которые прилежно писали о догматах, за нужду, распрь, в Церкви случившиеся, с подвигом на противные ереси. Ибо суть древние учители, собственно о догматах — тот о сем, а другой о ином — писавшие. Например, о Троической тайне — Григорий Назианзин в Трех словах своих богословских, и Августин в книгах о Троице, о Божестве Сына Божия. Кроме оных, Афанасий Великий в пяти книгах на ариан, о Божестве Святаго Духа Василий Великий в пяти книгах на Евномия. О ипостаси Христовой — Кирилл Александрийский на Нестория, о двоице естеств в Христе довольно одно послание Леона, папы римского, да Флавиана, Цареградского патриарха. О грехе первородном, о благодати Божией — Августин во многих книгах на пелагианы и проч. К тому ж зело полезно деяния и разговоры вселенских и поместных Синодов. От таких учителей в Священном Писании не тщетно будет учение богословское. А хотя и может богословский учитель от новейших иноверных учителей помощи искать, то должен не учиться и них и полагатися на их сказки, но только руководство их принимать, каких они от писаний и от древних учителей доводов употребляют. Наипаче в догматах, в которых с нами иноверцы согласны суть. Однако доводам их не легко верить, а посмотреть, есть ли таковое в Писании или в книгах отечественного слова и тую ли имеют силу, якую они приемлют. Многожды бо лгут господа оные, и чего не бывало в природе».
