– Братцы! Поглядите сюды! Вот энту руку мне Василей Пантелеич самолично отсек! Через его я калекой стал! А все же я здеся громче всех кричать буду: его хотим к себе на княжение! А руку он мне отсек, когда летось повел нас Голофеев карачевских смердов полонять, а Василей Пантелеич нас в лесу настиг. И рубанул он меня, спасая парнишку-холопа, коего я мало не размозжил!
– И я там был! – закричал кто-то из толпы. -Весь отряд наш карачевцы тогда полонили, и всех до единого Василей Пантелеич велел отпустить без откупа. Вот это князь!
– У такого и в ногах поваляться стоит того ради, чтобы принял нас под свою руку!
– Надысь сказывал мне сват мой, из карачевского села Клинкова,– крикнул рябой, – что приехал до них князь Василей Пантелеич и повелел всем, кто победнее, земли прирезать, а безлошадным подарил коней. А прикащика боярского, что народ обижал, присудил плетьми сечь!
– Энто настоящий князь, а не такой, что у народа как чирей на тине сидит!
– Его давай на княжение! Василея Пантелеича! – закричали кругом.– О иных и слышать не хотим!
Замахав шапкой, Шабанов не без труда восстановил на площади тишину.
– Кого хочет народ, дело ясное,– сказал он.– И лучшего выбора не могли мы сделать. Но помнить следует, что Василий Пантелеич в своей вотчине княжит и едва ли схочет ее покинуть…
– А кто велит ему свою вотчину покидать? – крикнул однорукий Федька.– Пущай и Брянском и Карачевом володеет!
– То еще и лучше,– закричали со всех сторон.– Соседи мы! Коли воедино сведем два наши княжества, всем от того польза произойдет! Гляди, какая сила получится! Никто сюды с войной сунуться не схочет!
– И по мне так,– промолвил Шабанов,– но надобно знать, что сам Василей Пантелеич на это скажет. Ведь Глеб-то Святославич еще в Брянске сидит, и сила при нем немалая. Может статься, не схочет князь Василей свой народ в войну с ним втравливать.
– Сами своего змея наладим! Пущай только согласится Василей Пантелеич у нас княжить!
– Знамо дело! Коли даст он свое согласие, сразу учнем народ подымать. А может, он нам и оружием чуток подбросит!
– Добро,– промолвил Шабанов,– тогда больше и толковать не о чем. Надо засылать к нему послов наших и звать на княжение,
– В сей же час посылать! Выкликай, народ, кого в послы?
– Шабанова, Дмитрия Романовича!
– Гостя Фрола Зуева!
– Староста Бобров, Аннсим Ильич, нехай едет!
– Отца Евтихия!
– Не можно мне, чада мои, без благословения владыки в такое дело встревать,– сказал протопоп, подходя к краю помоста,– а владыка Исаакий, сами ведаете, в отъезде. Мыслю я, что выбор ваш он одобрит, тако же как и я одобряю, однако от лица Церкви первое слово ему надлежит сказать, а не мне. Других выбирайте, братие, да не токмо от старшины, а и молодших людей не обходите: дело это всенародное!
