Остановился у стеклянного теремка. Магазинчик через подставную фирму принадлежал заместителю префекта. И все, кого это касалось, об этом знали. За прилавком работала Галя, тридцатилетняя белорусская красавица, по данным из одного источника — любовница зама, по данным из другого — в ночную смену принимающая деньги на хранение у стайки проституток, работающих у обочины Ленинградского шоссе.
Девчонок, насколько знал Алексей, никто не «крышевал», уже месяц они партизанили на свой страх и риск. И хотя отстегивали всем согласно таксе и по очереди давали нарядам прямо в уазике, все равно они стояли в первой очереди на показательное задержание с последующим выдворением в родную Украину. Может, даже по телевизору покажут. Ославят и прославят бесплатно. Но пока звонка не поступало, все делали вид, что ночных тружениц на вверенном участке в упор не наблюдается.
Через переулок находился компьютерный салон «Линк». Кто хозяин салона, докапываться не хотелось. Особенно после слов начальника отделения, что в «Линк» он разрешает входить только «на труп». Менты районного масштаба ходили вокруг салона, облизываясь, как шакалы на быка, но понимали — не по зубам. А сколько там полезного для службы можно было взять по дружбе! Пачки мелованной бумаги, например. Вечный дефицит в любой бюджетной конторе, между прочим.
Дальше по переулку находились киоск на колесах и офис фирмы в подвале. Фирма, особо не конспирируя этническое происхождение ее владельца, называлась «Арарат» и занималась мелкооптовой торговлей продуктами питания на Ленинградском рынке. Фирму на предмет регистрации сотрудников и прочих мелких нарушений опекал лично участковый. Злые языки и надежные информаторы донесли, что Фомич в канун пенсии решил прокрутить «крышевые» деньги в торговле. Для чего ИЧП «Иринка» поставила киоск на колесах в двух шагах от офиса «Арарата». Ирой, как нетрудно было установить, звалась сестра жены участкового. «Арарат» снабжал киоск продукцией по возмутительно низким ценам, но на заранее согласованную с участковым сумму. Получалось крышевание по бартеру: ты мне покой, я тебе — макароны по три рубля.
«Доживем, доживем и мы, товарищи опера, до того светлого дня, когда и наш человек будет брать взятки исключительно борзыми щенками. Потому что все остальное у него уже будет. И усадьба, и землица, и людишек душ эдак тысяча. Сытый человек ленив, а потому тащит мало и недалеко. Верьте, еще увидим золотые времена, когда богатство не станет вызывать зависть, а бедность — стыд. Когда МВФ будет давать нам кредиты под честное слово, потому что «пилить» мы их будем по уму, а не по понятиям. Знай же, берущий сегодня макаронами, воздастся детям твоим щенками завтра! Стяжающий злато сегодня, в мире ином принужден будет стать спонсором. Ибо, как верно заметил классик, все течет и меняется, но нельзя войти в реку, не замочив задницы, потому что все возвращается на круги своя».
