Пока монстр выжидал. С того момента, как бомбы кончились, ему уже некуда было спешить…
— А ведь он знает, что мы ничего не можем ему сделать, — процедил сквозь зубы бледный подводник. — Все, тварь, понимает!
— Да уже кончал бы скорее — сколько можно…
— Наслаждается… мало ему…
И снова волна голосов стихла, подавленная страхом.
Монстр улыбался.
— Смотрите! — вдруг ахнул кто-то.
В раскрывшуюся дальнюю дверь разоренного бассейна протискивалось новое бронированное чудовище. Затем в двери показалась другая ужасающая морда, за ней еще и еще…
— Господи… Спаси меня, Господи… защити и помилуй… просим тебя… — завороженно глядя на уродливые морды, чуть слышно зашептал один из защитников, — прости нас и…
Он не договорил, захлебнувшись от подступившей изнутри судороги. Все было бесполезно — и молитвы, и взрывы…
— Пять… Шесть… Их шесть, — тихо проговорил подводник. — Вот и все…
— И одного достаточно… Проклятые сомы!
Хитин на конечностях чудовищ негромко похрустывал, словно секундомер отсчитывал последние мгновения, отпущенные на жизнь жителям Миноры.
Монстры выстроилась в линию, затем все разом двинулись вперед.
Только хитин хрустел, да вода тихо поплескивала, успокаиваясь после взрыва.
Звук, возникший на этом слабом шумовом фоне, похожем на шум производственных механизмов, не сразу достиг ушей приговоренных минорцев. Можно было подумать, что где-то вдалеке тоскливо зазвенел одинокий серебряный колокольчик, запищала тоненькая паутинка, нежная, как утренний лучик, и вдруг тысячей веселых хрусталиков рассыпалось звонкое, неуместно светлое сейчас эхо. И наступила тишина.
Замерли в недоумении люди.
Замерли уродливые громадные монстры.
Даже вода в бассейне, казалось, застыла в ожидании чего-то неожиданного и невероятного.
Снова зазвенел колокольчик, уже отчетливей и громче. «Тиу… тиу… тиу…» — отозвались невидимые струны. Свет, трепетный, играющий оттенками розового и синего, задрожал у входа, постепенно сгущаясь вокруг фигуры, похожей на человеческую. Неожиданно по бассейну прокатился теплый ветер. Человек у входа — теперь уже было видно, что это все-таки человек, одетый в развевающиеся белые одежды, — поднял к потолку худые, бледные до синевы руки, хрусталики захохотали — и бронированные монстры легли на пол.
А свет все шел и шел, и глазам становилось больно, и в воздухе повис — загадочный аромат никогда не существовавших цветов. Постепенно синие и розовые оттенки сменились золотистыми — теперь они сконцентрировались вокруг человеческой фигуры в белом, и та начала медленно подниматься в воздух и разворачиваться на лету. Приподнялись и чудовища.
