«Уж лучше считать, что такого понятия, как „завтра“, нет вообще… А ведь Мейер получил меньшую дозу облучения, чем я…»
— Ладно, довольно… Я не медик и верю вам на слово. Еще новости есть?
— Сложно сказать. Я лично не могу считать новостями показания сумасшедших. Кое-кто из них принес странное заявление, что якобы слышал разговор между одним врачом и неизвестным, который шантажировал этого врача. Единственное, что заслуживает внимания в этом деле, это то, что там было упомянуто имя Цецилии Крейг. Но, как я сказал, свидетельство этого человека не заслуживает никакого доверия. Бедняга страдает манией преследования и не раз, если верить истории болезни, испытывал слуховые галлюцинации. Кроме того, он не может назвать ни имени врача — по его словам, таинственный незнакомец обращался к нему просто «доктор», — ни тем более второго человека. Теперь он страшно боится, что врач постарается его убрать как ненужного свидетеля. Сумасшедший, что возьмешь!
Слово «сумасшедший» отдалось в сознании Эдварда душевной болью.
— Но ведь он назвал имя Цецилии Крейг…
— Ну и что? Он мог слышать его случайно.
— Я бы поговорил с ним…
— Пожалуйста. Найти его несложно…
В этот момент замигала лампочка вызова. Начальник отдела, отключив видеоэкран, поднял трубку.
— Алло, отдел внутренней безопасности? — зазвучал в комнате знакомый Эдварду женский голос. — Постарайтесь связаться с Эдвардом Варковски. Мне необходимо срочно с ним переговорить. Скажите, что звонила Цецилия Крейг…
Наверное, биологи еще не одно десятилетие будут гадать, почему на Миноре-7 невероятно хорошо расплодилась рыба. До сих пор ни одна теория не сумела толком объяснить этот феномен, однако рыба приносила колонистам немалые прибыли. Очень скоро Минора-7 превратилась в огромный рыбоводческий комплекс. Здесь приживались и разноцветные крошки гуппи, и гигантские сомы с белым жирным мясом (никогда еще на своей родине — Земле — они не достигали таких размеров). «Показательный» рекламный экземпляр можно было спутать с хорошим китом: длина его тела была равна двадцати шести метрам. Другие рыбы превращались порой в настоящих чудовищ, не теряя при этом своих гастрономических качеств.
Скорее всего, на рыбу влияла какая-то микромутация — потому рыбье мясо контролировалось сразу десятком инстанций. До сих пор все было в порядке, но многие поговаривали, что без конца так продолжаться не может.
Тревожные слухи были похожи на эпидемию: они волнами кочевали из района в район, затихали, вспыхивали с новой силой…
