Полюбовавшись некоторое время на лежащего с мятой пивной банкой во рту Лански, Корнуэлл повернулся к охранникам и сказал:
— Давайте, загоняйте их на арену. Жарко сегодня, однако. Порки, дай-ка мне ещё баночку.
Начальник тюрьмы — не преподаватель колледжа, и поэтому его мысли и речи не обязаны отличаться сложностью и изяществом.
Охранники открыли массивную герметичную дверь, накрепко вмурованную в бетонную стену и один из них, итальянец Мазарини, по понятным причинам имеющий прозвище «Кардинал», с шутовским гостеприимным поклоном произнёс с макаронным акцентом:
— Прошу вас, сеньоры! Прего!
На самом же деле он говорил по-английски очень неплохо. Просто, когда целыми днями наблюдаешь одно и то же (за исключением боёв гладиаторов, конечно), даже самое примитивное остроумие скрашивает этот бред.
Лолита и Бэтмен, переглянувшись, вздохнули и, бормоча под нос нехорошие слова, понуро направились в спецкамеру. Мистер Корнуэлл остановил их и молча указал толстым пальцем на лежащего Лански. Бэтмен и Лолита снова вздохнули и, взяв Лански за ноги, один за правую, другой за левую, поволокли его с собой в газовую камеру. Когда дверь в камеру с мягким звуком закрылась за гладиаторами, и было повёрнуто запирающее её колесо, похожее на корабельный штурвал, начальник тюрьмы, смягчившись в предвкушении приятного зрелища, любезно обратился к подчинённым:
— Ну что, господа, пошли наверх. Посмотрим, как эти козлы надерут друг другу задницы. Порки, возьми-ка ещё пивка. Всё-таки жарко сегодня что-то.
И тюремщики отправились на второй этаж, имея при себе несколько упаковок холодного пива. Порки был предусмотрительным парнем.
Было около шести часов вечера. Комната, располагавшаяся над камерой-ареной, была залита лучами вечернего солнца, и через распахнутое в тюремный двор окно доносился обычный шум, сопровождающий развесёлую возню четырех сотен опасных негодяев.
Сквозь прозрачный пол было видно, как Лолита, вытащив изо рта Лански банку из-под пива, лупил его по щекам, пытаясь привести в чувство. Наивный Лолита думал, что Лански, будучи без сознания, не примет участия в предстоящем развлечении, и, понятное дело, хотел справедливости. Он не знал, что одним из свойств SBB было то, что это средство возвращало в сознание из любых бессознательных далей лучше, чем ведро нашатырного спирта, вылитое на голову. А мистер Корнуэлл, в отличие от Лолиты, знал это и не сомневался в активности всех трех участников грядущего представления. Особый интерес для него представляло то, как будет вести себя жеманный Лански, когда озвереет от действия SBB. Ухмыльнувшись, он принял из рук заботливого Порки очередную, уже открытую, баночку холодного пива.
