Противник должен быть силен, необычен, бой с ним должен научить чему-то, открыть новую грань в познании искусства плести гибель. Иногда это похоже на озарение — все обстоятельства складываются в погребальный костер жертве, смотришь — и видишь, как это должно случиться. Иногда это воздаяние, иногда — удовольствие. Каждый даройо сам чувствует, когда настало время применить оружие; чем дальше продвигаешься по пути совершенствования, тем меньше противников остается, и тем более сложные задачи выбираются. В любом случае, с каждым убийством узы Серой Леди становятся крепче: ведь буквы Алфавита рисуются для нее, каждая капелька крови падает в соответствии с завещанным ритуалом. Если в выборе жертвы или в способе убийства была допущена ошибка, после завершения ритуала в душе остается лишь пустота, что-то отмирает, и даройо уединяется в замке, наказывая себя и тренируясь до тех пор, пока не будет готов к следующему шагу. Ошибаться в выборе жертвы позволяется три раза, не больше, иначе Адепт убивает неспособного, который не может ощущать токи иного мира. Но такого на моей памяти не случалось — чутье обычно не подводит. Выбор способа — это свободный поиск, тут ограничений нет. В случае правильного выбора слова ритуальной молитвы принимаются, и внутренняя сила растет. Это краткий восторг, словно в кровь добавили еще каплю магии. Такими нас создали Серые Боги.
Заказы людей выполняются далеко не всегда. В основном, к воротам приходят посланцы от аристократии Беара или из других городов, потому что никто не может лучше выполнить желаемое, чем Дети Лезвия; их просьбы рассматриваются только тогда, когда существует возможность с помощью исполнения роли наемного убийцы продвинуться по Пути и, конечно, когда оплата достойна.
В любой другой день я бы ушла сразу после Танца Лезвий, ведь поединки остальных меня интересуют мало, но в этот раз мне хотелось увидеть Наставника. Из всех даройо только Сэтр и Наставник могли знать, что написано на клочке бумаги, оставленном мне строптивым магом. Эта загадка не давала мне покоя — колдун оказался в Ущелье для того, чтобы передать мне послание, но самое странное заключалось в том, что он вспомнил имя отца. Я не представляла, кто и зачем мог доверять мне какие-то тайны. Но, по крайней мере, осквернение Алого Призрака было отмщено.
Мы вышли из зала и остановились около арки, ожидая окончания поединка Триэра и Диру. Судя по возгласам, лучнику так и не удалось пробить защиту девушки-Звезды, но все остались довольны. Ветер изредка пробегал по затихшим темно-зеленым кронам, сумерки постепенно становились гуще, а струи тумана наверху тяжелели и свивались между собой. Наставник приходит в Цитадель Стали под вечер, он не любит шума схваток и кровавого исступления Танца Лезвий; его интересует только Око Смерти. Наставник — мастер тай-су, и каждый из нас учился у него.
