— Я должна была беречь его, — горестно простонала Вилл.
— Ты не виновата, — сказала я, поглаживая ее руку. — К тому же, оно… — я оборвала себя, едва не сказав Ирмино «оно не совсем разбилось», — …оно не распалось на осколки. Возможно, мы найдем способ починить его.
— Ну, конечно, — процедила сквозь зубы Корнелия. — Нужно только сбегать в ближайшую ювелирную мастерскую.
Я бросила на нее испепеляющий взгляд.
— Что ты знаешь об этом, Корнелия?! Это магический предмет. Не исключено, что его можно исправить с помощью волшебства.
— Мы спросим об этом Оракула, — сказала Хай Лин. — Когда мы… Когда вернемся из параллельного мира в наш. А сейчас нужно найти брата Тарани.
— По-моему, Вилл должна остаться здесь, — заявила Ирма. — Она не в состоянии куда-то идти. И, может быть, кто-то из нас должен присматривать за ней.
Но Вилл замотала головой.
— Нет, — отрезала она. — Пойдем все вместе. Мы не должны разлучаться. — Вилл оперлась о бортик бассейна и медленно поднялась на ноги, дрожа и пошатываясь.
— Ты уверена, что сможешь идти? — спросила я.
— Абсолютно, — кивнула она. Лицо ее было бледным, но решительным.
— Ну, ладно, тогда пойдем, — я развернулась и зашагала к ступенькам, ведущим наверх.
— Вот вам типичное для стихии Огня поведение, — сказала Корнелия.
— Что? — замерла я.
— Что слышала. Посмотри, что ты делаешь. Просто прешь вперед, не удосужившись обсудить свои действия с остальными и составить план.
— Как мы можем составить план, если ничего не знаем об этом месте?
— Ну что ж, прекрасно. Давай, лезь на рожон.
Ну, все, дольше терпеть выходки Корнелии я не могла!
— Он мой брат, поэтому я сама пойду его искать, а вы — как хотите, — сказала я и стала подниматься по ступенькам, не дожидаясь ответа.
— Подожди! — Ирма побежала следом. — Я иду с тобой.
Остальные тоже не заставили себя ждать.
Ступеньки оказались гораздо шире, а сама лестница — длиннее, чем на Острове Разбитых Сердец. Было заметно, что кто-то довольно часто ими пользовался — ступени были гладкими и истертыми. И туннель здесь был просторный, а не какой-то там пыльный лаз, где и один-то еле протиснется.
Вскоре я увидела вдалеке бледный свет. Я замедлила шаг, стала красться тихо и осторожно, а потом и вовсе опустилась на четвереньки. Мне снова и снова приходил па память тот ледяной и голодный голос и слова Оракула: мы здесь, потому что кто-то захотел, чтобы мы здесь оказались.
Без сомнения, это был тот же, кто написал на песке: «Входи, если осмелишься».
