Мое ангельское терпение лопнуло.
– Алина! – прикрикнула я.
– Что? – Нечаева испуганно вытаращила на меня свои огромные серо-голубые глазищи.
– Ничего.
– Да, подруга, нервная система у тебя порядком расшатана. Тебе надо сходить к психоаналитику.
– Ты не поверишь, но именно к нему я сегодня и собираюсь.
– Врешь! – усомнилась Алина и правильно сделала.
– Почему ты такого плохого мнения обо мне?
– На тебя это не похоже. Разводишь меня, да?
– Отнюдь нет.
– А как фамилия твоего психоаналитика?
– Ольховский, у него кабинет на проспекте Победы.
– Я знаю. Сама у него как-то была. Хороший специалист, – сказала Алина, немного разочарованная тем, что поймать на лжи ей меня не удалось. Затем, предприняв безуспешную попытку выяснить причину моих душевных терзаний, заставивших обратиться к психоаналитику, она стала вещать о том, по какому поводу сама посещала сеансы Ольховского. Потом она вкратце прошлась по всем своим бойфрендам и задержалась более подробно на последнем. Прежде чем Нечаева подошла к тому, что меня более всего интересует, выяснилась масса совершенно ненужных мне подробностей о характере и привычках всех ее мужчин. Но я молча переносила тяготы дружбы с этой болтушкой. Наконец Нечаева сказала: – Генчик уверен, что у Кудринцева и Мешковой роман. Они встречаются не только на конюшне, но и посещают культурные заведения.
– Казино? – предположила я.
– Ну почему же сразу казино? Я имела в виду наш драмтеатр. Мне не очень приятно об этом говорить, но Генчик мне признался, что был со своей супругой в театре на антрепризе с участием столичных артистов и встретил там Владимира Дмитриевича с Ритой. Представляешь, один туда с женой пошел, а другой – с любовницей. Я же осталась не при делах. Впрочем, Кудринцева тоже...
– И это все, что тебе удалось узнать о нашем директоре?
– Да, о нем Геннадий больше ничего не знает. А вот о Мешковых он рассказал мне еще кое-что... Но не знаю, заинтересует ли это тебя, – интриговала Нечаева.
– Ты говори, а я по ходу дела разберусь...
Алина стала вещать, и я поняла, что самое интересное она оставила на десерт. Оказывается, у Риты имеется сын дошкольного возраста. И у Нечаевой создалось ощущение, что это мог быть ребенок Кудринцева. Она видела, что Владимир Дмитриевич общался с мальчиком легко и непринужденно. Кроме того, Геннадий как-то случайно подслушал один разговор...
Частную клинику, где принимал психотерапевт Ольховский, я нашла довольно быстро. Алина назвала мне ее точный адрес. Напротив входа был небольшой скверик со скамеечками, в котором я и расположилась, дабы подождать даму, нуждающуюся в лечении словом. Лариса Кудринцева была пунктуальна. В том, что это именно она без пяти три вошла в клинику, сомневаться не приходилось. Это была невысокая, склонная к полноте дама лет пятидесяти, всеми силами старающаяся выглядеть моложе. Полупрозрачная блузка с рукавами-фонариками и обтягивающая юбка, доходящая лишь до колен, отвечали требованиям современной моды, но, увы, подчеркивали все возрастные недостатки Кудринцевой. Длинные распущенные волосы, окрашенные в тон неспелого персика, и яркий мерцающий макияж кричали о безвкусице, граничащей с вульгарностью.
