– Да-да, конечно, – заговорщицким тоном сказала она. – Продолжайте!
– У меня есть информация, что за вами ходит дьявол, принявший человеческий облик, – я описала во всех красках конюха. – Он жаждет вашей смерти. Будьте осторожны. Что касается вашего супруга, то его ожидает большая потеря. Это сведет его с ума. У вашей дочери вот-вот начнутся проблемы в личной жизни. А сын... я даже не могу сказать вам, что именно ему грозит.
Последнее было чистейшей правдой, потому что я еще не придумала, как наказать Сергея. А наказать его определенно следовало. Мне было слышно, как этот негодяй стал приставать к матери, чтобы она немедленно повесила трубку. Он не стеснялся в выражениях и не беспокоился, что неизвестная дама в трубке, то есть я, услышит его и подумает о нем невесть что. Вряд ли ему так уж нужен был домашний телефон. У него наверняка был сотовый. Скорее всего, Сергей выражал таким образом свое крайне негативное отношение к матери. Лариса Львовна ангельским голосочком умоляла сына дать ей еще минуточку для разговора, но Сергей был непреклонен.
– Закругляйся, я сказал! – рявкнул он, после чего в трубке послышались короткие гудки.
«Милая семейка, – подумала я. – Муж бьет, сын совсем никакого уважения к матери не выказывает. В „дурке“, наверное, с пациентами лучше обращаются. Да и безопаснее там». Откровенно говоря, я даже хотела, чтобы Кудринцеву снова положили в психиатрическую клинику. Это спутало бы карты Мешкову. Если Лариса Львовна будет все время твердить дома о моих предсказаниях, то муж и сын могут подумать, что она снова умом тронулась.
Немного подумав о том, как достать Сергея Кудринцева, я пришла к неутешительному для себя выводу. На данный момент мне практически ничего о нем не было известно. Его привычки, пристрастия и увлечения пока оставались под завесой тайны. А не зная, где самое больное место, трудно понять, куда обрушить первый удар.
Я решила взять небольшой тайм-аут и дорвалась до саксофона. И вот в тот момент, когда я играла в свое удовольствие популярную мелодию Луи Армстронга, дверь в мою комнату неожиданно распахнулась, и передо мной предстала Алинка Нечаева с радужной улыбкой на розовато-перламутровых губах. Я не могла понять, каким образом она попала сюда, потому что дед вышел из дома, а значит, открыть ей дверь было некому. Через минуту подошел Ариша и растерянно развел руками. Он знал, я не люблю, когда так бесцеремонно вторгаются на мою личную территорию, тем более когда прерывают мою игру.
