– Наверное, тот самый, фотографию которого вам показывали, – бросил в его сторону я и продолжил, обращаясь к жене: – Дальше! Камаль был здесь у нас в поселке, когда кто-то под его видом забрал все его вещи и вывез их из гостиницы!
– Виль Абузярофф, шайтан брать его душа! – гневно воскликнул Камаль.
– Я тоже склонен так думать, потому что у него было все! – согласился я и принялся снова убеждать жену: – Ограбив Камаля, он надел его одежду, драгоценности и все прочее. У него были все документы Камаля, включая карточку гостя в отеле... Вот он и сыграл его роль! Явился туда под его именем и все вывез! Кроме того, вспомни, как Камаль говорил, что этот мерзавец хорошо знает арабский язык, так что ему ничего не стоило выдать себя за настоящего шейха.
– Ну, в этом есть рациональное зерно, – вынуждена была согласиться Маруся.
– И потом, будь Камаль тем, на что ты очень прозрачно, для меня, естественно, намекала, зачем ему было брать только половину денег, если он мог взять все? – продолжил я.
– Может быть, в нем совесть заговорила? – неуверенно сказала она.
– Но тогда он вовсе и не... – Я не закончил, но она меня поняла. – И потом, самое главное, зачем же ему было возвращаться к нам? – спросил я, и на это ответа у нее не было.
Но моя жена, как бы я ее ни любил, ничем не отличается от прочих женщин, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не сознаются в том, что были не правы. И Маруся, следуя чисто женской логике, то есть переводя разговор на другую тему, тут же заявила:
– Только я не понимаю, почему все это нужно было держать от меня в тайне? Неужели ты такого невысокого мнения о моих умственных способностях, что решил, будто я не состоянии все понять?
– Дорогая, я никогда не сомневался в твоем уме и способности здраво мыслить, – подсластил пилюлю я и добавил немного дегтя: – Но ведь и твой характер для меня не тайна! И потом, как бы иначе, то есть оставаясь на даче, я мог все это выяснить, – заметил я и напомнил: – Кроме того, если бы ты поехала со мной в Москву, то не встретилась бы с Харитоновым.
– Кстати, – тут же воскликнула Маруся, – Камаль, а у вас не было с собой такого документа с вашей фотографией? – И она описала то, что ей показал директор конезавода.
– О, да! Быть! – радостно воскликнул он.
– Так именно его ваш двойник и оставил в залог за жеребца! – добавила она.
Камаль страшно побледнел и гневно заявил:
– Аллах не простить он такой святотатство!
Мы с женой удивленно переглянулись, недоумевая, что же это мог быть за документ, но спрашивать не стали – и так было ясно, что он был очень важен для Камаля.
