Хотя я и коренной москвич, причем потомственный, но и мне пришлось немало покрутиться по городу, пока я наконец отыскал тихую зеленую улицу, а на ней массивные бронированные ворота, правда, без будки охраны, табличка возле которых гласила: «Резиденция полномочного представителя королевства Магриб». Лично я о таком никогда не слыхал, но Камаль заверил меня, что они соседи (!), то есть это была какая-то расположенная рядом с Эмиратами аравийская монархия.
– Я и Джафар вместе учиться в England, – объяснил он мне. – Он я хорошо знать и мочь помочь возвращаться дом.
– Без документов? – удивился я.
– Он что-нибудь придумать. Он знать я и мочь сказать, кто я, – уверенно заявил Камаль. – Он есть большой друг шейх Хабибулла. Он скоро стать правитель Магриб.
– Джафар? – удивился я.
– Зачем? – вытаращился на меня Камаль. – Хабибулла! Он отец совсем старый... – Тут он произнес что-то на своем языке, но я, разобрав только одно слово «алла», понял, что он сказал обычную в таких случаях на Востоке фразу: «Да продлит Аллах его годы», имея в виду отца Хабибуллы.
– Так вы и Хабибуллу знаете? – усмехнулся я и совсем было хотел спросить: «Это ничего, что я к вам спиной сижу?», потому что мой спутник так и сыпал совершенно непринужденно, не хвалясь, всеми этими титулами.
– Я и он вместе учиться France, – ответил Камаль. – Он мочь послать Москва свой самолет и забрать я. А потом я тихо-тихо возвращаться домой, и папа не узнать, я быть Россия.
– Ну-ну! – недоверчиво покачал я головой и больше ничего не сказал.
Наверное, Камаль подумал, что я ему не верю, и начал убеждать меня:
– Мой друг Искандер! Вы помогать я, и я благодарить вы! Я дарить вы свой любимый жеребец!
– Да на кой черт он мне сдался? Где он жить будет? У меня на даче? Или я его должен в своей квартире держать? – усмехнулся я. – Да я и ездить-то верхом не умею!
– Тогда я дарить вы свой наложница, – пообещал он. – Совсем-совсем молодой! Очень-очень красивый!
– И что я с ней буду делать? – обалдел я.
– Вы не делать! Она делать! Она петь, танцевать, играть музыка, говорить... – перечислял Камаль.
– Ну, раз она умеет петь, то нет ничего странного, что она может еще и говорить! – хмыкнул я.
– Я не так сказать! – поправился Камаль. – Она говорить много интересный story...
– Ясно, что-то вроде Шахразады, – понял я.
– Еще она вы любить! – закончил он.
– А сколько ей лет? – поинтересовался я.
– Пятнадцать, – ответил он, и я присвистнул.
– Камаль! У нас это называется растлением несовершеннолетних и карается по закону! Да и будь ей уже восемнадцать, Маруся убьет меня собственными руками, и совесть ее мучить не будет! Кроме того, многоженство в России официально запрещено.
