Петр ВЯЗЕМСКИЙ (1792–1878)
поэт и критик
«Жаль, что я не выпивши, а то дал бы оплеуху этому мерзавцу», — говорил один оскорбленный, но трезвый мудрец.
* * *
Англичане говорят: время деньги. Русские говорили: жизнь копейка.
* * *
Кажется, Полетика сказал: В России от дурных мер, принимаемых правительством, есть спасение: дурное исполнение.
* * *
У нас от мысли до мысли пять тысяч верст.
* * *
Многие признают за патриотизм безусловную похвалу всему, что свое. Тюрго назвал это лакейским патриотизмом. У нас можно бы его назвать квасным патриотизмом.
* * *
Можно полагать, что у нас и выдуман Русский Бог, потому что многое у нас творится совершенно вне законов, коими управляется все прочее мироздание.
* * *
Мы все изгнанники и на родине.
Махатма ГАНДИ (Мохандас Ганди) (1869–1948)
индийский политик
Мир достаточно велик, чтобы удовлетворить нужды любого человека, но слишком мал, чтобы удовлетворить людскую жадность.
* * *
Свобода ничего не стоит, если она не включает в себя свободу ошибаться.
* * *
Дела совести не решаются большинством голосов.
* * *
И в юстиции, и на войне в конечном счете побеждает самая большая мошна.
* * *
Слабый никогда не прощает. Прощать — свойство сильного.
* * *
Меня называют святым, которого погубила политика. На самом же деле я политик, который делает все возможное, чтобы стать святым.
* * *
Ненасилие — не удел трусости, оно всегда героизм.
* * *
В жизни есть дела поважнее, чем только наращивать ее темп.
* * *
* * *
В молитве лучше иметь сердце без слов, чем слова без сердца.
* * *
Молитва — ключ к завтрашнему дню и дверной засов для вчерашнего.
* * *
Для человека с пустым желудком Бог — это еда.
* * *
— Что вы думаете о западной цивилизации?
— Думаю, это была бы неплохая идея.
ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ
Величайший индиец после Будды.
Индира Ганди о М. Ганди
ГАННИБАЛ (247 или 246–183 до н.э.)
карфагенский полководец
Перед переходом через Альпы:
Мы должны найти путь либо проложить путь.
* * *
Сципион спросил Ганнибала, кого он считает лучшим вождем. Ганнибал ответил: «Александра Македонского». — «А вторым после Александра?» — «Пирра, царя Эпира». Сципион еще раз спросил его, кому же он отдает третье место? «Себе», — отвечал Ганнибал. Сципион, засмеявшись, сказал ему: «На какое же место ты бы, Ганнибал, поставил себя, если бы не был мною побежден?» — «Тогда я поставил бы себя выше Александра».
