Волны ее оргазма начали стихать, и тогда он снова дотронулся до нее рукой.
«Не спеши, Лукас. Ты знаешь, как снова унести ее на вершину блаженства».
Он сжал зубы и постарался справиться с собой – ради них обоих. Он двигался в ней медленно и ритмично, водя свободной рукой по ее жемчужине. От приближающегося оргазма у него потемнело в глазах.
Тело Рейчел снова запульсировало вокруг его члена, и она поймала его за руку, впившись в нее ногтями.
Наконец-то! Он стал двигаться быстрее и испытал ни с чем не сравнимое блаженство, когда она стала выкрикивать его имя.
Он вошел в нее раз, другой, и его семя заполнило ее лоно.
Когда оба достигли экстаза, он повернул ее лицом к себе.
– Рейчел, милая, обещаю, что в следующий раз мы будем смотреть друг другу в глаза.
Она устремила на него затуманенный взгляд.
– Тиран. Ты ведь не жалеешь, что овладел мной сзади?
Он попытался спрятать улыбку.
– А ты жалеешь?
Она возмущенно фыркнула:
– Не жалею. Хоть ты и тиран.
Рейчел задремала, положив голову ему на плечо.
Тиран! Лукас улыбнулся и крепче прижал ее к себе. Они буквально прилипли друг к другу. Это был не пот. Это было его семя.
Второй раз в жизни он попытался зачать ребенка – еще одно маленькое существо, которое может погибнуть по его неосторожности…
Он побледнел. Его сковал леденящий ужас. Он уже готов был отстраниться от Рейчел и потребовать, чтобы она сделала спринцевание.
За стенами, у них под окном, кто-то засвистел «Милашку Кэтлин». Этот мотив люди «Донована и сыновей» часто использовали как пароль. Поставленные им часовые несли охрану на тот случай, если Коллинз снова попытается напасть на Рейчел. Единственной защитой для нее было рождение ребенка, который унаследует состояние Дэвисов, и Коллинз потеряет опекунские права. Лукас женился на ней и поклялся ее защищать, а для этого у них должен родиться ребенок.
Лукас положил ладонь ей на живот – возможно, она уже зачала.
«Клянусь тебе, малыш, что буду защищать твою маму ценой собственной жизни. Я выучил этот урок. И не подведу тебя, чего бы мне это ни стоило».
Он судорожно сглотнул и заставил себя расслабиться.
Туман накрыл все депо, тяжелый и влажный. Двигатель локомотива терпеливо пыхтел, металл дребезжал и звенел, сообщая о том, что формируется состав. Гудок еще одного локомотива донесся издалека.
Коллинз ждал у путей. Мейтленд медленно спустился из арендованного ими пульмана, рывком подняв воротник как можно выше, чтобы прикрыть свои повязки.
