– Не было! И я ни разу не сказала о мести за смерть своей матери. Если она сама не отомстила, то и я не собиралась этого делать.
Ник ей поверил. Но, к несчастью, обвинение прозвучало и Парсиваль его слышал. И ради собственной безопасности ни Майлс, ни Фрэнси не откажутся от своих слов, иначе возникнут опасные вопросы.
Он молча смотрел, как она в волнении шагает по комнате, а потом опускается на колени перед сундуком.
– Здесь есть кое-что интересное, – сказала Томазина, прерывая его размышления.
Она выдвинула потайной ящичек и достала то, что могло быть только книгой Лавинии.
Томазина встала с колен и протянула ему книгу.
– В тот день, когда мы… встретились в саду, эта книга лежала открытой на странице с описанием ядовитой травы. Не знаю точно, но думаю, убийца Ричарда Лэтама нашел в ней, что искал.
Она сделала довольно опасное для себя признание, чем окончательно убедила Ника в своей невиновности. Он взял толстую книгу, переплетенную в кожу, и повертел ее, вспыхивая каждый раз, когда их руки соприкасались. Но ведь он пришел сюда как друг, во имя прежних добрых отношений – по крайней мере, он старался убедить себя в этом.
Все страницы были исписаны убористым почерком. Рука Лавинии. Значит, Томазина не имела отношения к записям матери.
– Смотри! – Он перевернул еще одну страницу, и Томазина побледнела. Рисунок был на месте, зато описание исчезло.
Ник потрогал неровно оборванную страницу. Он не сомневался искренности пораженной Томазины.
– Я прятала книгу! – твердила она. – Ник, мне страшно! Я не убивала Лэтама! Я даже не знаю в точности, что это за трава и где она растет! Тому, кто вырвал страницу, было наплевать на меня.
Ник просмотрел книгу до конца.
– Нет еще двух страниц. Ты помнишь, что там было?
Томазина посмотрела и горько вздохнула.
– Описание мази, которая дает ощущение полета.
У нее было совершенно растерянное выражение лица.
– Из чего она делается?
– Я помню, Ник, потому что только вчера читала. Туда входит дурман. Вербурга открывала книгу как раз на этих страницах.
Ник совсем перепугался, вспомнив разговор матери с Дороти Джерард.
– Но ведь Вербурга не умеет читать!
– Знаю.
– И она немного не того.
– Нет, Ник, тут ты ошибаешься. Она только прикидывается дурочкой, а на самом деле не глупее нас с тобой.
Ник мало виделся со служанкой Констанс в последний год, чтобы верить или не верить Томазине, однако позволил себе усомниться в сказанном.
– Она не могла вырвать страницы.
– Не могла ни при мне, ни потом, потому что я спрятала книгу. А вчера, когда господин Парсиваль меня допрашивал, могла. Я как раз просматривала книгу и хотела показать ему. Но он прислал за мной констебля, и я решила не рисковать, пока не узнаю, что у него на уме. Естественно, я ничего ему и не сказала.
