– У тебя высокая температура.
– Мне тоже так кажется.
– Ты, должно быть, караулил всю ночь на дворе, не появится ли эта штука?
Мальчик кивнул.
Гибкое существо повернулось и шагнуло к чулану. Инопланетянин отпрянул в угол, но увидел только руку, которая нашарила стеганое одеяло на полке над его головой. Мать набросила одеяло на сына.
– Думаешь, ты выживешь, если я пойду на работу?
Мэри подозревала, что Эллиот водит ее за нос, но ведь у ребенка выдалось подряд несколько тяжелых ночей; хотелось только надеяться, что перемены в его поведении не связаны с потреблением каких-то средств. Правда, глаза стали какие-то странные, но и у его отца зрачки были часто расширены, когда ему мерещилось то одно, то другое. Наследственность, должно быть.
– Ладно, - сказала она, - оставайся дома. Только никакого телевизора, понятно? Не хочу, чтобы ты рассыпался в прах перед этим ящиком.
Она повернулась, чтобы уйти, но на пороге остановилась, глядя вниз на дверной косяк.
– Опять эта дрянная псина глодала дверь? Погоди, я велю поставить тебе на зубы резиновые коронки.
С этой угрозой Мэри решительно двинулась по коридору, но, сделав несколько шагов, пошатнулась, будто захлестнутая волной. Заставив себя выпрямиться, она пощупала лоб. Какая-то легкая зыбь пробежала по телу, словно от прикосновения волшебных пальцев. В следующее мгновение необъяснимое ощущение исчезло.
Мэри открыла дверь в комнату Герти.
– Восстань в блеске!
Девочка села, ошарашенно моргая, потом радостно свесила ноги.
– Мамочка, а мне приснился маньяк!
– Ну да?
– Такой потешный - с длинной-предлинной шеей и глазищами, выпученными, как у лягушки…
– Он был в плаще?
– Он был ни в чем.
"Может, и впрямь маньяк", - подумала Мэри, - но не стала развивать, эту тему.
– Пора завтракать. Помоги Майклу на кухне.
Она прошествовала в ванную для утреннего омовения чудовищно дорогим мылом, таявшим как лед; от куска, купленного два дня назад, остался жалкий прозрачный обмылок в ноготь толщиной. Но подруга уверяла, что это мыло предохраняет от морщин, пятен, прыщиков и бородавок.
Мэри намылилась, и обмылок исчез на глазах. Вот так, еще шесть долларов вылетели в сточную трубу.
Она вытерлась, и в ее затуманенном с утра сознании всплыл, словно во сне, образ какого-то коротышки с огромным волочащимся животом и нелепой, переваливающейся поступью.
Маньяк, должно быть.
Завтрак, как всегда, промелькнул незаметно, и Мэри выскочила из дома на подъездную аллею, где Майкл, упражняясь в вождении, задним ходом подавал машину к улице.
