«Нет, не стану звать его назад, — подумал он. — Это скверный парень».
И решительно повернул к штабелям, но, пораженный неожиданным зрелищем, остановился. Мальчики стояли на штабелях, наблюдая за происходящим. Стояли даже те, кто не принадлежал к гарнизону фортов. Все маленькое войско в полном составе выстроилось там, наверху, на уложенных рядами поленьях, и безмолвно, затаив дыхание, ждало, чем кончится встреча Боки с Геребом. И когда Гереб ушел, а Бока направился к штабелям, общее возбуждение прорвалось наружу: все войско, как один человек, разразилось криками восторга.
— Ура! — зазвенели тонкие детские голоса, и фуражки полетели в воздух.
— Да здравствует президент!
Тут воздух прорезал оглушительный свист: громче, наверно, и паровоз не свистнул бы — даже поднатужившись. Это был свист победный, заливистый, и, конечно, испустил его Чонакош. Блаженно осклабясь, посмотрел он вокруг и сказал:
— В жизни с таким смаком не свистал!
Бока, остановившись посреди пустыря, растроганный и счастливый, поднес руку к козырьку, отдавая честь своему войску. Снова вспомнил он о Наполеоне. Вот так же и его, наверно, любила старая гвардия…
Все видели, что произошло у калитки, и каждому стала ясной роль Гереба. Мальчики, правда, не могли расслышать, о чем говорили Бока с Геребом, но по их движениям поняли все. Они заметили, как Бока сделал отстраняющий жест, не подав Геребу руки. Видели, как Гереб заплакал и ушел. А когда он, замешкавшись у выхода, обернулся и что-то сказал Боке, все даже немножко испугались.
— Ой… сейчас простит! — прошептал Лесик.
Но когда Гереб наконец ушел и все увидели, что Бока отрицательно качает головой, воодушевление прорвалось наружу, и навстречу обернувшемуся к ним президенту грянуло «ура». Как же было не радоваться, что президент у них не ребенок, а серьезный, взрослый мужчина? Все готовы были обнимать и целовать Боку. Но время было военное, и не оставалось ничего другого, как только выразить свои чувства криком. Зато уж и кричали — во все горло, чуть не до хрипоты.
— Однако ты парень что надо, мамочка! — с гордостью сказал Чонакош, но тут же испуганно поправился:- Виноват… я хотел сказать: господин президент.
Наконец началось ученье. Раздавалась громкая команда; отряды бегом носились между штабелями и кидались в атаку на форты, откуда во все стороны летели песочные бомбы. Все шло как по маслу. Каждый прекрасно знал свою роль. И воодушевление росло.
— Мы победим! — слышалось отовсюду.
