Открыв дверь своего пыльного офиса на Стрэнде и включив свет, Суэйн огляделся. Все было так же, как и час назад, когда он уходил. Детектив опустился на шаткое резное деревянное кресло, вытащил из кармана рубашки мятую пачку сигарет, сунул в рот сигарету и прикурил. Вдохнув в себя дым, Суэйн закашлялся.
– Начнем сначала, Суэйн, – сказал он сам себе, поднимая трубку телефона, и заказал разговор со своим старым другом Энрико Бастиани из римской полиции. Ожидая соединения, Суэйн стал изучать информацию, представленную ему лордом Маунтджоем.
По-видимому, Джордж Альберт Артур Маунтджой был молодым человеком в чине лейтенанта гвардии, когда унаследовал большую сумму денег от своей любящей тети Агаты. Не помня себя от радости, он оставил военную карьеру и немедленно отправился в Париж, чтобы жить так, как ему хочется.
Судя по фотографии, Джордж был высоким блондином с красивым лицом, большим любителем женщин и красивой жизни. Он как ураган пронесся по Европе, оставив за собой разбитые женские сердца, разгневанных родителей обольщенных им милашек и, по всей вероятности, парочку ребятишек. Вскоре отец лишил его наследства и отправил в Техас.
Два имени фигурировало в досье, которое отец Джорджа собрал на своего сына. Одно из них принадлежало итальянской женщине – Адриане Фиоралди. Второй была француженка по имени Мари-Франс д'Аранвиль. По Техасу не было никакой информации, так как никто ничего не слышал о Джордже Маунтджое с тех пор, как он туда уехал.
Зазвонил телефон, и Суэйн поспешно схватил трубку.
– Энрико, старина! – прокричал он, так как не доверял телефонам. – Это Джером Суэйн, твой старый коллега по Скотленд-Ярду. Да, да, у меня все хорошо, а у тебя? Я озадачу тебя, Энрико. У меня дело, с которым можешь справиться только ты, потому что женщина родом с твоей родины, Флоренции.
Суэйн рассказал Энрико историю лорда Маунтджоя и о его поисках незаконных отпрысков брата.
– Девушка, с которой у него предположительно была любовная связь, носит имя Адриана Фиоралди, – добавил детектив.
– Фиоралди – очень уважаемое имя в Тоскане, – ответил Энрико, явно недоумевая. – Сомневаюсь, чтобы девушка из такой семьи могла оступиться.
– Женщины – странные и загадочные существа, – мрачно заметил Суэйн. – Никогда не знаешь, чего от них ожидать. – Он вздохнул, как человек мира, хотя его собственная жизнь, связанная с любовью, ограничивалась спаниелем и его тридцатилетней женой – именно в таком порядке. – Вверяю это дело в твои надежные руки, Энрико, – продолжил Суэйн. – Арриведерчи, – добавил он, чувствуя себя космополитом, и повесил трубку на рычаг. Затем положил свои большие ноги в начищенных черных ботинках на письменный стол и вытряхнул последнюю сигарету из мятой пачки. Откинувшись в кресле, он затянулся, выпустил дым из ноздрей, закашлялся и с удовлетворенной улыбкой стал оглядывать свой маленький офис.
