В вагоне-ресторане сидело всего несколько человек. Веселая парочка, судя по количеству тарелок, отмечала какое-то событие. После очередной короткой реплики красномордого ушастого парня румяная смешливая девушка начинала хохотать, закидывая назад голову. Парень самодовольно оглядывался на немногочисленных посетителей. Видно, очень гордился своим остроумием и жалел, что никто не слышит и не может оценить его остроты. Мужчина средних лет тщательно обгладывал куриные косточки, на столе перед ним выстроилась батарея бутылок с пивом. Турецкий с уважением посмотрел на него. Не слабо. Сам он больше шести за раз осилить не мог. Немолодая женщина с толстым слоем тонального крема на лице и подведенными черным карандашом глазами вальяжно сидела за столиком, ожидая, когда официант принесет ее заказ. Дама была очень элегантна и даже в вагоне-ресторане чувствовала себя раскованно. Наверное, ресторан для нее — дом родной. По углам разместились еще несколько самых заурядных личностей, все поглощены едой, никому нет дела до соседей.
Турецкий занял столик, заказал графинчик водки и жареную рыбу, которая в меню называлась «Рыба в кляре».
— Рыбы нет. Закончилась. — Официант возвышался над Турецким и скучающим взглядом смотрел в окно.
— Тогда отбивную по-кубански, — попросил Турецкий.
— Закончилась, — коротко ответил официант, не отрывая взгляд от окна.
— Ладно, несите бифштекс с картошкой.
— Съели, — бесстрастно ответил официант, продолжая изучать проплывающий пейзаж за окном.
— Что у вас в таком случае есть в это время суток? — вежливо поинтересовался Турецкий.
— Мало шо осталось. Все съели. Время обеда уже прошло. Ужинать еще рано. Вот макароны по-флотски есть, селедка с буряками, солянка с колбасой. Шо хотите?
— А вон товарищ курицу ест, — показал глазами Турецкий на дядьку с батареей пива.
— Он ее уже второй час ест. Никак наестся не может. Косточки все глодает и глодает, як та собака… Так шо вам нести?
— Неси мне макароны по-флотски, селедку с буряками, солянку с колбасой. Главное, водку не забудь.
— А вот водки у нас хоть залейся. Шо есть, то есть. Так шо пейте на доброе здоровьячко.
Официант неспешно ушел за заказом, ничуть не удивившись прожорливости клиента. А Турецкий наблюдал за мужиком, и у него текли слюнки. Наверное, курица была очень вкусной. Час назад. Раз он никак не может от нее оторваться.
Принесли заказ крашеной даме, и она набросилась на солянку, как будто не ела дня два. Минут через десять перед Турецким тоже стояли тарелки, и он нашел еду вполне съедобной, хотя сильно сомневался в ее свежести. Но голод не тетка. А чтобы все пошло хорошо, он налег на водку. Выпив подряд три рюмки, закусывая поочередно из разных тарелок, Турецкий почувствовал, как тоска опять навалилась на него. Настроение резко ухудшилось. Перед глазами стояли удивленные лица Антона и Ирины. А почему они, собственно, были так удивлены? Потому что не ждали его. Думали — он ни за что не догадается, что Ирка торчит у Антона. Может, она вообще жила у него все эти пять дней. Подлая баба…
