- Не знаю, не сравнивал. - Мудрецкий пожал плечами. - Пулеметов не было. Кстати, о машинах: считай, за нами должок. Если бы не твой водила, хрен бы мы с этой ржавой коробкой разобрались.
- Ну, не такой уж ржавой. - Волков улыбнулся. Потом вспомнил что-то, улыбнулся еще шире и наконец захохотал. - Если бы ржавая, а то густо смазанная… Ты, кстати, лишний солидол куда дел?
- Выбросил. Куда его еще девать, старый и грязный…
- А вот зря, зря! Не знаешь ты особенностей национальной службы! Вот потребуется тебе кому-нибудь из подчиненных фитиль вставить, и что ты делать будешь?! А фитили со старым солидолом - они, знаешь ли, самое то. Они, братишка, все равно что клистир со скипидаром. Не получал еще от своего комадования?
- Получал, - понуро ответил Мудрецкий. - И еще какие - емкостью во всю бочку АРС-17… Три тонны под давлением, не меньше.
- Вот то-то! Подумай, где ты сейчас три тонны скипидара найдешь, если срочно понадобится? А солидол - вот он… Ладно, куда тут вам трофеи сгружать?
…Поздним вечером в укромной долинке неподалеку от великой русской реки какие-то дикие люди творили свои первобытные обряды. Они плясали вокруг огромного костра и до рези в животе жрали жаренное на углях мясо. Они орали песни, несомненно связанные с ритуалами плодородия и размножения. Они пили всевозможные жидкости, изобретенные и используемые их цивилизованными сородичами для различных технических целей: заливки в тормоза самодвижущихся повозок, протирки стекол хитрых приборов и прочего обслуживания грозной боевой техники. Некоторые дикари после этого явно чувствовали себя воплощениями съеденных ранее животных и потому ползали на четвереньках, хрюкали, мычали и ревели страшными голосами. Старые, опытные воины заставляли молодых надевать страшные серые маски и бегать в них взад-вперед до тех пор, пока все не забудут смысл этого странного действа и не откажутся от него. И так продолжалось, пока небо над восточными холмами не приобрело тот бледно-серый оттенок, по которому через несколько часов бывалый человек сможет уверенно определить качество и количество выпитого им на ритуале, а также приблизительную продолжительность праздника.
Только четыре человека не разделяли всеобщей радости.
Старший лейтенант Волков просто спал, без единого движения и сновидения. Суровая военная жизнь давно внушила ему крайнюю необходимость при первой же возможности досыпать недоспанное, спать положенное и отсыпаться про запас. За своих разведчиков он был спокоен даже во сне: совместными усилиями два взвода не смогли раздобыть то количество спиртного, которое могло бы довести до состояния невменяемости два десятка бойцов русского спецназа. К тому же своих подчиненных он воспитывал так, что те и сами в любом состоянии лишнего не начудили бы, и соседям-химикам не дали бы слишком уж разбушеваться.
