— Хорошо выглядишь, — сказала Скворцовская бывшему мужу, когда в понедельник тот появился в ее кабинете в «Орионе-2002».
— Ты тоже, — ответил он.
Оба комплимента были совершенно искренние. Мощный, с бронзовым загаром Аркадий Гаврилович выглядел олицетворением недюжинного здоровья и физической силы. Людмила Витальевна тоже не выглядела изможденной, хотя здоровым ее образ жизни назвать трудно. Сидячая работа, персональная машина привозит на работу и отвозит вечерами домой, а чаще в какой-нибудь ресторан, где, находясь в хорошей компании, Скворцовская совсем не прочь выпить. О курении и говорить не приходится — пачка в день как минимум. Тем не менее остаются какие-то свободные отрезки времени, которые она проводит в салонах красоты и соляриях. Поэтому выглядит в общем и целом хорошо. К тому же нужно учесть, что вся одежда на ней не с вьетнамского рынка, а из фирменных бутиков.
— По поводу убийства Тамары сейчас заведено уголовное дело, — сказала Людмила Витальевна. — Поэтому нужно быть полегче на поворотах.
— Я-то тут при чем? — удивился Верещагин и ухмыльнулся: — Если на то пошло, у меня такое алиби, о котором можно только мечтать.
— То есть тебя не было в Москве.
— Конечно. Есть много свидетелей.
— Так вот, мой милый, ты первый, на кого может пасть подозрение, — назидательно произнесла Людмила Витальевна. — Обычно заказчики убийства обязательно уезжают на это время из Москвы. Они слишком демонстративно подчеркивают свое алиби.
— Ну и шуточки у тебя. А если серьезно?
— Если говорить серьезно, то сейчас могут нагрянуть с проверками на все обиженные пресняковскими действиями банки. В том числе и на мой. Твоя же фирма такой наш любимый вкладчик, что дальше некуда.
— Уже и вкладчики виноваты, — пробурчал Верещагин. — Ко€рмитесь мной, как червь яблочком.
— Одним словом, учти, — пропустив ехидную реплику бывшего мужа мимо ушей, сказала Людмила Витальевна. — Мы тоже не будем сидеть разинув рот, но и ты будь начеку. Ибо, — она подняла палец, — на белом свете не существует такого финансового звена, за которым не водились бы какие-либо нарушения.
— Теперь понятно, чему ты учила студентов в академии. Скажи, пожалуйста, нужно и Коростылева напрячь?
— Обязательно. Пусть поумерит свой пыл. Заодно предупреди и своего отпрыска. Кстати, я даже не предупредила Саврасова о гибели матери. Не могу с ним связаться. Где его черти носят?
— Мне-то откуда знать! Я с ним последний раз разговаривал до отъезда.
